Домой отправились до обеда.
Настроение было хорошее. И джип весело гудел, волоча за собой двухколесный прицеп с лодкой.
В салоне из динамиков звучали быстрые, заводные блюзы.
Наверное, окажись наша охота менее удачной, звучали бы не заводные, а печальные.
Вечером настроение испортилось.
— Как нашли? — спросил я, с подозрением глядя на человека, стоящего у порога.
Еще не стар, а волосы наполовину седые. Причем седые распределились среди не седых равномерно. И шевелюра в целом по цвету напоминала дым.
Кажется, он думал, что приглашу войти. Холодный прием его слегка обескуражил. Стала кислой улыбка, хороший темно-серый костюм будто сморщился, пошел складками.
На крыльце моего дома этот лощеный господин выглядел чем-то инородным, так же, как его длинный черный «мерседес» возле обочины.
Зато я, в несвежей камуфляжной футболке и линялых джинсах, лохматый, с трехдневной щетиной, вполне соответствовал жилищу.
Оно досталось мне от матери восемь лет назад. Мать сюда переехала незадолго до смерти.
Лет двадцать, наверное, дом нуждался в ремонте.
Я тут неделю, обосновался после череды неприятностей, ослабивших мое самомнение.
Адреса никому из знакомых не давал. Был уверен, искать меня здесь, на окраине сонного провинциального городка, не догадается никто. Если вообще кому-то понадоблюсь.
— Вас по телевизору показывали как-то, — сказал нежданный гость, поправив галстук. — И назвали специалистом по розыску метеоритов. Украденных метеоритов.
Я снова посмотрел на черный, запылившийся «мерседес».
Гость напоминал университетского профессора. Типы вроде него редко ездят в одиночку на дальние расстояния. В салоне пусто вроде.
— Это было давно. — Я прикинул. — Года четыре назад.
— Вряд ли вы утратили квалификацию. Следователь НАСА. Можно сказать — призвание.
— И в НАСА я больше не числюсь. Вы кто?
— Я Дубек. Всё прочее несущественно. Хочу нанять вас. Деньги вам нужны?
Хм, нужны ли мне деньги.
— Что намерены искать? — спросил я.
— Камень. Ваш профиль.
— Его похитили?
— В общем, да. Вы беретесь?
Гость улыбнулся мне. Очки поблескивали от закатного солнца.
У него опять возникла иллюзия, что я приглашу. И вновь гостя ожидало разочарование.
— Пока не уверен, — покачал головой я. — При себе у вас есть какие-то материалы? Ну, описание, происхождение, химический состав. Обстоятельства кражи. История поисков.
— Да, конечно. — Дубек вынул из внутреннего кармана флешку. — Тут всё. Держите.
Я взял. Хмуро сдвинул брови:
— Завтра в девять подъезжайте. Скажу, возьмусь или нет.
Повернулся и закрыл дверь.
Он какое-то время топтался на крыльце, раздумывая. Двигатель загудел не сразу.
Придется Дубеку провести ночь в нашей вечно пустой гостинице.
Если гость полагал, что я тут же вставлю флешку в ноутбук, то плохо знает профессор людей моего типа.
Я лег на диван, уставился в экран телевизора — единственный, пожалуй, элемент скудной обстановки, не покрытый слоем пыли.
Немногие в курсе: метеориты стоят больших денег.
Нужны они специалистам, богатым коллекционерам. Поэтому их крадут и перепродают.
Конечно, больше всего лунной породы. Свои полторы тысячи образцов НАСА хранит в Хьюстоне — для исследований, выставок ежегодно предоставляется не более четырехсот из них.
Лунные камни желающие покупают на аукционах.
Как-то на Сотби русские продали камень чуть ли не за полмиллиона долларов. На менее известных, специализированных аукционах метеориты стоят от сорока до сотни тысяч. Ну и цена, конечно, зависит от размера, качества, наличия-отсутствия сертификата подлинности.
Камни частенько всплывают на черном рынке. Они — хорошее вложение капитала. Они — постоянно дорожают, поскольку спрос всегда превышает имеющиеся предложения.
Казалось бы, выйдя из НАСА, я покинул круг людей, причастных к этому странному для нормального человека бизнесу.
Я взглянул на флешку.
Она лежала на столике, и на ее белом корпусе играли цветные блики от телевизора.
Материалы изучил. Речь в них шла о камне весом шестьсот пятьдесят восемь граммов.
Он хранился в университетском музее. Экспонировался не раз.
Сертификат подлинности — не подкопаешься.
Я почувствовал забытый азарт. Словно охотничья собака, взявшая след.
При встрече утром, побритый, одетый в куртку из черной кожи, серую водолазку, новые джинсы, я сказал Дубеку, что берусь.