Несмотря на новый дипломатический статус ГДР, ее жители были недовольны восточной политикой. Восточногерманская экономика испытывала постоянные трудности, хотя страна развивала особые торговые отношения с Западной Германией и была принята в Общий рынок. ГДР пришлось обменять узников из Западной Германии — многие из них явились жертвами войны разведок — на огромные суммы денег в твердой валюте. Позже, в последнее десятилетие советской власти, коммунистическая система в Восточной
Германии стала разрушаться. Юрий Андропов, который был председателем КГБ дольше любого из своих предшественников (или преемников), наверное, сумел бы задержать ее распад, однако гласность и перестройка, провозглашенные его преемником Михаилом Горбачевым, ускорили процесс. Летом 1989 года польские коммунисты вошли в некоммунистическое правительство, а венгры открыли западную границу, позволив тысячам восточногерманских «туристов» въехать в их страну. Вновь восточные немцы ногами проголосовали за выход из советского блока.
Летом Кондрашев, старший консультант председателя КГБ Владимира Крючкова, приехал в отпуск в ГДР в качестве гостя министра госбезопасности Эриха Мильке, как делал это уже много лет. Но на сей раз за день до того, как Кондрашев должен был вернуться в Москву, Мильке удивил его, задав необычный вопрос. «Сергей, — спросил он, — что Горбачев думает? Неужели он не понимает, что, если Венгрия и Польша продолжат в том же духе, ГДР недолго сможет сдерживать социальный взрыв? Горбачев и ваши лидеры должны осознать, что Германская Демократическая Республика перестанет существовать!» Мильке попросил Кондрашева передать свое устное послание Крючкову для ознакомления с ним Горбачева. Удостоверившись, что послание Мильке было передано Горбачеву, Кондрашев поинтересовался реакцией последнего. «Никакой реакции не было», — ответил Крючков.
Во время своего октябрьского визита в Восточный Берлин Горбачев дал ясно понять, что советские войска не будут помогать властям ГДР подавлять внутреннюю оппозицию. Эрих Хонеккер, преемник Ульбрихта на посту председателя партии, был снят 18 октября 1989 года, а к концу года вновь открылись Бранденбургские ворота. 3 октября 1990 года Германия вновь стала единой страной. Бывшие оккупационные власти назначили сентябрь 1994 года последним сроком вывода западных войск из Западного Берлина и советских войск — из Восточного Берлина и Восточной Германии. Аппарат КГБ в Карлсхорсте, возглавляемый генерал-майором Анатолием Новиковым, перестал существовать в 1992 году, задолго до назначенного срока. Когда американские военные в последний раз 4 июля 1994 года праздновали в Берлине День независимости США, БОБ была деактивирована на церемонии, где присутствовали директор ЦРУ Р. Джеймс Булей, Дэвид Мерфи и другие бывшие директора базы.
Как же случилось, что был допущен развал ГДР, этот краеугольный камень советского восточноевропейского блока? Возможно, никто в современной истории не располагал такой точной разведывательной информацией о своих противниках, как Советы. Документальная информация поступала от источников, имевших доступ к самым высоким кругам, где принимались решения. И, наоборот, западные страны получали сравнительно мало информации о планах, возможностях и намерениях Москвы. Наш анализ рассекреченных архивных материалов КГБ показывает, что советская разведка, обладая немыслимыми сокровищами в своей области, никогда не влияла, — а должна была бы — на советскую политику. Нигде это несоответствие между степенью информированности и степенью влияния не очевидно так, как в ГДР. Агенты, вынужденные молча подчиняться, писали и переписывали свои донесения только для того, чтобы те совпадали с идеологическими установками Кремля. А советские руководители не могли — или не хотели — использовать свое преимущество, дабы заставить руководство ГДР изменить политику. Когда Горбачев в конце концов пошел на это, развал последовал незамедлительно. Не стало ни ГДР, ни стены, а потом и самого Советского Союза.
ПРИЛОЖЕНИЯ. ДОПОЛНИТЕЛЬНАЯ ИНФОРМАЦИЯ ИЗ АРХИВОВ ЦРУ И КГБ
Приложение 1. СЛИЯНИЕ КПГ И СДПГ: ПРОИСХОЖДЕНИЕ СЕПГ
Центральным направлением планов Москвы в том, что касалось Германии, была работа с немецкими коммунистами, которые вернулись на свою родину вместе с Советской армией в 1945 году. Годом позже им удалось соединить Коммунистическую партию Германии (КПГ) и Социал-демократическую партию Германии (СДПГ) в советской зоне, и появилась Социалистическая единая партия Германии (СЕПГ). И хотя слияние явилось очевидной победой, Советы бьши недовольны сложившимися политическими условиями в Восточной Германии[977]. В 1946 году во время первых послевоенных свободных выборов во всем Берлине, «беспрецедентные 92,3 процентов избирателей пришли к урнам», однако СЕПГ получила только 19,8 процентов голосов и завоевала всего 26 мест из 160 в городском совете. Это бьши последние свободные выборы в Восточном Берлине до марта 1990 года, то есть после падения стены[978].
977
В докладе Тюльпанова (сентябрь 1946 года) Центральному комитету КПСС руководитель отдела пропаганды Советской Военной администрации отнесся весьма критически к только что сформированной СЕПГ и ее руководству. Что касается буржуазных партий, созданных как часть «национального фронта», Тюльпанов отметил, что Христианско-демократический союз (ХДС) и Либерально-демократическая партия (ЛДП) на самом деле служат для привлечения «реакционных и антисоветских элементов, которые ищут пути для выражения своего недовольства». См.: Naimark Norman М. The Soviet Occupation: Moscow’s Man in (East) Berlin. — CWIHP Bulletin, 4 (fall 1994), 35-48.
978
Nelson Walter Henry. The Berliners: Portrait of a People and a City (London: Longmans, 1969, p. 148).