Как только эти жуткие предупреждающие знаки появились на улицах вокруг замка, враг начал обходить территорию шире. Марконе поднял снайперов на крыши домов, чтобы они справлялись со всем, что приближалось по улице, и они научили врага держаться подальше. Все это было сделано практически как по учебнику.
Конечно, я заметил, что это и было целью отправки легких войск для нападения на город: пусть они рыщут повсюду, вызывая хаос, пока кто-то не начнет убивать их. Тогда все, что Этниу нужно будет сделать, это пойти туда, где скопились трупы, и вступить в бой с врагом — или она сможет избегать этих областей и сеять хаос, не встречая сопротивления, бросая все больше и больше войск между ней и нами, пока не разнесет это место.
Это была кровавая цена за карту городских баррикад. Очевидно, они решили, что могут себе это позволить.
Эрлкинг лично спустился вниз, чтобы проследить за падением последнего Ловчего. Двое самых крупных эйнхериев сражались с этой тварью шестифутовыми клейморами и превратили улицу в кровавое месиво, все время оглушительно хохоча.
Я не шучу. Хохотали. Чертовы вечные солдаты устроили сегодня бал. Тот несчастный болван, которого Лара оставила без сознания в подвале, пропустил Рождество викингов.
— Так как там называется то место, откуда пришли Ловчие? — спросил я.
— Аннувин, — сказал Река в Плечах. — Валлийская земля Мертвых, которой когда-то правил Аровн. Но Туата в свое время уладил свои дела, точно так же, как Этниу с беднягой Гвин ап Нуддом.
Я подобрал одно из их чёрных металлических копий. Оно было холодным и жирным на ощупь, и от того, что я просто держал одно из них, мои суставы немного ныли.
Оно дрожало от непонятного каменно-чешуйчатого, примитивного колдовства, которое было сформировано в нём часами пульсирующего барабанного боя и первобытных криков. — Какой-то сплав железа. Я думаю, что эта проклятая штука работает на ненависти. Вот так они ими стреляют. Ты просто должен испытывать достаточно сильную ненависть.
— Похоже на то, — прогрохотал Река в Плечах. Одной рукой он нежно обхватил моё предплечье, всё моё грёбаное предплечье. Другая была прижата к моей груди — сразу ко всей моей груди. — Ладно, на счет три. Один, — сказал он и резко вправил мне руку.
Последовал взрыв статических помех в ушах, а затем сгусток белого шума рассеялся. Река в Плечах осторожно отпустил меня и выгнул бровь. Я попробовал плечо. Оно работало теперь значительно лучше, и я кивнул ему в знак благодарности.
— Да, — согласился Эрлкинг, отворачиваясь от последних судорог павшего Ловчего. — Их так легко выманить и невозможно выгнать. Он остановился, чтобы подтолкнуть носком сапога сдувшиеся останки охотника. — Нереально держать долго больше горстки таких существ. Враг явно вывел эту партию недавно.
Я поморщился. — Да уж. Они забирали людей уже после падения Красной Коллегии.
— Теперь мы знаем, зачем, — сказал Река в Плечах.
— Обожди, — сказал я, чувствуя тошноту.
— Они... используют людей в разведении этих тварей? Или прямо из людей их делают?
— Процесс... несколько неприятен, — начал Эрлкинг.
— Подожди, — снова сказал я. — Стоп. Не продолжай. Я не хочу знать.
— Это, — сказал он, — ещё не самое худшее.
— Чудесненько, — сказал я.
Он пожал плечами, скрипнув охотничьей кожей. — У нас компания, — спокойно предупредил он.
Большая серая сова быстро спикировала с ночного воздуха, взмахнула крыльями в вихре перьев и приземлилась кучей. Груда перьев задрожала, а затем приняла форму Слушающего Ветер. Старик слегка пошевелил плечами, затем поморщился и вывернул одну руку, а другой схватился за плечо.
— Нужно больше заниматься йогой, — с гримасой пробормотал старик. — Привет, Река.
— Для человека твоего возраста очень важна подвижность, — сказал Река в Плечах явно обеспокоенно.
Слушающий Ветер расплылся в мальчишеской ухмылке, которая на пару столетий омолодила обветренное лицо старика. — Я уже давно не твой ученик, Великий.
— Да ты и прежде меня не слушал.
— Что насчет врагов? — спросил Эрлкинг.
— Наши ребята сильно пострадали, — сказал Слушающий Ветер. — У них там проблемы с кальмарами-гориллами...
— Осьмиконгами — вклинился я в разговор.
Все уставились на меня.
— Эй, разве не важно говорить на всем понятном языке? — Посетовал я. — Я тут потею над тем, чтоб дать им подходящие названия.
— И, — прогрохотал Река в Плечах, — ты назвал их осьмиконгами, да?