Йошимо умерла с полуоткрытыми глазами. Они уставились в никуда. Она больше не походила на молодую женщину. Скорее на сломанный, выброшенный механизм.
Чувак с Щупальцами оскалил окровавленные зубы и зашипел.
— Мы должны закончить с подготовкой этих и отправиться на помощь Хозяину.
Мавра издала негромкий шипящий смешок.
— Если хочешь испортить ему развлечение, то безусловно.
Одна из близняшек-вампиров валялась на земле. Было похоже, что у неё в животе отсутствовал кусок мяса, который у живого существа мог потянуть футов на тридцать. Вероятно, причиной были взрывы Рамиреса. Её рот был покрыт свежей кровью, а открытая рана издавала чавкающие, сосущие звуки, когда кровь и мёртвая материя перемещались и медленно восстанавливали недостающую массу. Она с пристальной жадностью пожирала Рамиреса взглядом.
Вторая близняшка указала на меня.
— Отдай это моей сестре. Она должна восстановиться.
— Его кровь не для таких, как ты или я, — спокойно ответила Мавра. — Звездорожденный предназначен Хозяину.
Близнецы зашипели на Мавру. Она не обратила на это внимания.
Дикий Билл умер, сражаясь. Его винтовка и пистолет куда-то пропали. Как и его фирменный нож. Кожа костяшек — ободрана, а в открытом рту виднелось что-то чёрное и слизкое. Он дрался до последней секунды и погиб, впившись во врага зубами. Буквально.
— Барабан! — не унимался Чувак с Щупальцами.
— Идиот. В наши намерения никогда не входило поднятие армии, — зашипела на него Мавра. — Мы здесь, чтобы добыть новую кровь для звёзд и камней. Пускай метания Корба с Этниу навлекут гнев смертных на них. Мы будем готовы к тому, чтобы править руинами. — Она ткнула пальцем в Рамиреса. — Отдай ей этого, чтобы насытится.
Чувак с Щупальцами тяжело уставился на Мавру, но затем потащил Рамиреса к раненой вампирше-близнецу. Борьба Рамиреса против него закончилась так же, как моё сопротивление Мавре. Вторая близняшка вытянула руку Рамиреса, разодрав гнилыми ногтями его запястье и распахав мышцы и вены с точностью и деликатностью плуга с быком.
Рамирес закричал.
Изувеченная вампирша прижала свои гниющие губы к ране на его руке.
Мои друзья были мертвы или в шаге от смерти.
И эти... твари... хотели сделать из их останков вместилище для новых чудовищ.
Тошнота и гнев затопили меня.
Вместе с ними хлынула Сила.
Хватка Мавры на моей шее усилилась, словно пришедший в движение гидравлический пресс. И внезапно вокруг не осталось совсем ничего, кроме ослепляющего, яростного ощущения профильтрованного через Зимнюю Мантию. Ошеломляющая сенсорная перегрузка накрыла меня как цунами, что само по себе стало мучительным аналогом прозаической боли.
— Хозяин не побрезгует выпить тебя и при комнатной температуре, Дрезден, — пожурила Мавра меня. Мир расплылся и внезапно земля выросла мне навстречу, чтобы принять меня в крепкие объятия. Из меня с такой силой вышибло дух, что даже захват Мавры вокруг моей шеи меркнул в сравнении. Я безвольно повис, оглушенный.
— Ублюдки, — прорычал Рамирес. Я мог почувствовать, как сгущается воздух, когда он стал концентрировать силу.
Руки второй близняшки взметнулись вверх, притягивая к ней его лицо. Её молочно-белые глаза расширились, когда они встретились взглядом с Рамиресом. Мой друг испустил яростный, отчаянный крик, когда её психическая атака обрушилась на него. О, да. У Чёрной Коллегии был метод борьбы с потенциальной угрозой посмертного проклятия чародея — трудно создавать заклинание, когда кто-то пытается влезть тебе в мозг и обновить там интерьер.
Вампиры пристально наблюдали за умирающим, впадая в абсолютное, похожее на трупное, оцепенение в процессе.
Карлос опять попытался кричать. Вышло гораздо слабее.
Я ничего не мог сделать.
А потом что-то размытое и фиолетовое выглянуло из-за надгробия на расстоянии в двадцати футах от нас.
Кто-то заметил меня.
Генерал-майор оставался при исполнении.
Тук-тук быстро оглядел происходящее, одарил меня маниакальной улыбкой и, подмигнув, скрылся опять за надгробием. Когда он появился мгновением спустя, в его руке оказался короткий меч размером с небольшой охотничий нож.
А в другой, зажатая на манер отрубленной головы, была открытая пачка нарезанного чеснока из «Пицца экспресс».
Тук пригнулся, всё ещё скалясь в улыбке, а затем вокруг него вырос нимб из голубой и фиолетовой энергий, и он сорвался в полёт словно стрела с тетивы, бросившись Мавре на спину.