— Откуда тебе это известно? — спросила Мерфи.
— Оттуда, что я одно из существ, которых Ее Самое Отмороженное Дурнейшество рассматривает, как своего врага, — весело заявил Боб, однако в его голосе слышались резкие, напряженные нотки. — Она делает это со мной, пока мы говорим.
Мерфи оглянулась и нахмурилась.
— И она исцеляет союзников?
— Не неси чушь, — возразил Боб. — Она просто делает тебя нечувствительной к боли. Также она притупляет любой вредоносный испуг, который ты можешь почувствовать. А еще она стимулирует твои агрессивные наклонности. Этого может быть вполне достаточно, чтобы некто, слишком физически искалеченная, могла участвовать в боевых действиях и отправилась на войну, вместо того, чтобы побуждать своих друзей помочь ей.
— Да уж. Иначе я бы ни за что так не поступила. — фыркнула Мерфи.
Я быстро провел мысленную инвентаризацию и обнаружил, что хмурюсь.
— Тогда почему она не делает того же для меня?
Боб одарил меня презрительным взглядом.
— Ты гребаный Зимний Рыцарь. Ты в этом режиме постоянно. Прекрати ныть.
Небо снова сделалось красным. Снова металл с бетоном стонали и грохотали. В воздух поднялось слишком много пыли. Я уже не видел что обрушилось — только лишь рассеянное свечение от силы Ока и небольшое уплотнение пылевого облака.
— Адские колокола, — взмолился я. — Как часто этой штукой можно стрелять?
— Прямо сейчас оно запитывается от страха целого города. — серьезно сказал Боб. — Это закончится, только когда все будут мертвы. В чем и был основной замысел при его создании. Часть того, что пытается сделать Мэб, это также подавить всеобщий страх. Отнять у врага его силу.
— А что будет, если Мэб продолжит ухудшать положение врага? — встрял в разговор Баттерс.
Боб издал легкое истеричное кудахтанье.
— У них поедет крыша. Очевидно же. Это психическая атака.
Мерфи бросила на меня острый взгляд.
— Значит, они должны остановить ее. Если они этого не сделают, то не смогут достичь своей цели.
— Что ж, удачи им в поисках, — пробормотал я.
Красный свет вспыхнул еще раз, окрашивая воздух в кровавый оттенок.
В ответ с юга внезапно выросла колонна голубого света, такого мощного и яркого, что его легко было разглядеть даже сквозь дымку, извергшись в душную ночь непокорным холодом.
— Боже мой! — по-русски выпалил Саня, подняв руку, чтобы уберечь глаза. — Это же...
Я всегда узнаю силу сердца Зимы, если увижу ее. «Мэб. Да», — яростно подумал я. «Дерьмо».
— Что? — спросил Баттерс.
— Мерфи права, — объяснил я. — Им нужно вывести ее из игры. И она только что сообщила, где ее искать.
— Она сделала из себя приманку, — сказала Мерфи. Они сбегутся к ней. Отовсюду.
— Еще как, — протянул я, все еще размышляя. Такой шанс они точно не упустят...
Неожиданно в моей голове раскрылись намерения Мэб.
— Вот дерьмо. Мы должны повернуть на Юг.
Мерфи сделала глубокий вдох.
— Ты уверен?
— Я уверен, что иначе мы будем в жопе. — заметил я. — Следуй за небесным лучом.
Глава 17
Мы проезжали через Пандемониум.
Пандемониум означает «место, где обитают все демоны».
И этой ночью демоны выбрались.
Через пару кварталов кто-то в моей голове нажал кнопку паузы, как на каком-то видеомагнитофоне, записывающем события в моей памяти. Все стало расплывчатым. Остались лишь кусочки. Обрывки воспоминаний.
... здания были охвачены огнем. Из них валил черный дым. На улице стояла старушка в ночной рубашке и истерически кричала.
... группа мужчин собралась вокруг полицейского и выбивала из него кишки. Саня и Баттерс набросились на них и разогнали, как стаю цыплят. Полицейский был уже мертв, но его телу потребовалась минута, чтобы понять это. Нам пришлось бросить его останки там.
... католический священник у дверей переполненной церкви объяснял толпе, что здесь осталось место только для детей.
... мертвый район, в котором Ловчие убили каждого мужчину, женщину, ребенка и животное. Сожгли каждое растение и здание. Уничтожили каждый пожарный гидрант. Вода, в пару дюймов глубиной, покрасневшая от пролитой крови. Свет и жар.
... вороватая группа мужчин, подбирающихся к избитой женщине. Запах пороха из пистолета Мерфи. Окровавленные клыки. Рвота Баттерса. Холодные глаза Сани.
... множество копов, напуганных и пытающихся хоть что-нибудь сделать. Ребята из Пожарной охраны с безнадежным выражением на лицах. Мрачные, тихие санитары ведут отчаянную битву с самой Смертью. Большое число гражданских, с суровыми лицами, вооруженных и решительных, стояли плечом к плечу с офицерами: бойцы, ветераны, байкеры, родители. Теперь на улице было меньше людей — те, кто мог бежать, уже сбежали. Те, кто остались, были либо искалечены, либо полными решимости сражаться — либо мертвы.