– Действительно так было. Старые законники ещё при Сталине, что-то вроде нашей воровской конституции приняли: воры, в первую очередь авторитеты не должны работать, сотрудничать с властью, иметь семью и так далее, жить своей воровской жизнью, как у нас говорят, по понятиям. И пока Союз был, всё это в основном соблюдалась. А как Перестройка пошла, и у частников большие деньги появились, а мы их стричь начали, тут-то и начался раздрай. Много тут нам ещё кавказцы подпортили. Их как раз в Перестройку много в авторитеты пробилось, особенно грузин. Они часто не по заслугам, а за деньги законниками становились, и на все эти наши законы плевали. Раньше у нас, все равно, какой нации авторитет был русский или не русский, мы весь мир делили на воров, начальников и лохов. А как эти звери в авторитеты полезли, они сразу кучковаться стали и на себя одеяло тянуть. И вот сейчас наши старые авторитеты совсем уже и не авторитеты на самом деле. На периферии, в Питере ещё кто-то держится, а в Москве даже я, ещё не состарившийся и то ничего не могу.
– Ты хочешь сказать, что у вас как и во всей стране, такой же бардак?
– Хуже… у нас беспредел. Молодые отморозки творят, что хотят и по соплям им дать некому. Вот вернулся, а там где я… ну работал когда-то, не то, что не москвичи, вообще нерусские с русских людей дань стригут.
– Значит не только на рынках, но и у вас засилье кавказцев? – задумчиво спросила Галина Ивановна.
– Да… Хоть и стыдно мне это признавать, но так.
– А я то всегда думала, что русские преступники самые свирепые, никому не уступят.
– Я тоже так думал. Вы же помните, раньше разве здесь был кто-то ещё кроме нас, да мы бы … Почему сейчас так? Может после нас не те пацаны стали рождаться, тихушники одни?
– У вас, видимо, не произошло смены поколений, – усмехнулась Галина Ивановна.
– Как это, – не понял Вута.
– А так, всё вместе, рождаемость упала, достаток немного повысился, квартиры с удобствами. В общем, в Москве сузилась социальная среда для появления вашего брата. Всё просто, вас стало меньше, а тех, наверное, больше, у них-то рождаемость не упала. Раньше я думала, что хорошо будет, когда такое явление как хулиганство будет изжито, а сейчас вижу общество, как и природа не терпит пустоты. Знаешь, как сейчас говорят, если не хотите кормить свою армию, будете кормить чужую. Так и тут, не хотите иметь свою шпану, получите чужую.
– Во-во, скоро уже получите, и никто, понимаете, никто, никакой начальник этого понимать не хочет, я уж про простых ло… ну, то есть, людей и не говорю. Скоро все это почувствуют.
– Уже чувствуем, – задумчиво произнесла Галина Ивановна. – Мы-то, старики, одной ногой там, а вот молодёжь… Я тут с одной знакома, своей ровесницей, недалеко живёт. Так вот она мне недавно рассказала. С внучкой десятилетней гуляла во дворе. Тут трое кавказцев молодых рядом на скамейку сели, смеются, орут. Внучка напугалась и к ней жмётся. Она им и сделай замечание, де ведите молодые люди себя потише. А они ей: Тебя старая блядь мы трогать не будем, а внучку, если не заткнёшься, сейчас прямо здесь раком поставим. И никто тебе не поможет, никакая милиция, мы её всю купим. Вы над нашими родителями и дедами издевались, теперь наш черёд. Вот так. Они подо всё историческую основу подводят. А ты хочешь, чтобы они по вашим понятиям жили.
– Да я и сам это просёк, только вы вот сейчас как бы это по науке объяснили, а я нутром давно уже чувствовал. Они же не делятся на воров и лохов, они все грузины, или чечены. Они все своему авторитету помогут и артисты, и спортсмены, и кто в начальники здесь пролез. Попробуй их авторитета посади – все вместе такой вой поднимут. Ну, и авторитет для своих всё сделает, поможет, если кто там на их торгаша или ещё кого наедет. А у нас…
– Ты хочешь сказать, что их диаспоры напрямую связаны со своим криминалитетом?
– Так оно и есть. Они же все родственники. А дальняя ли ближняя родня без разницы, они друг за дружку все. А у меня вон брат один и того днём с огнём не сыщешь. Я вот сейчас и делать-то, что не знаю. Придётся с ними договор заключать, Москву делить. Завтра встречаюсь с одним грузином из Тбилиси, как раз об этом разговор пойдёт. И делать нечего, придётся делить с нерусскими, другого выхода нет. Что посоветуете? – на полном серьезе говорил Вута.
– Не знаю… в таких делах, какая я тебе советчица, – Галина Ивановна скептически улыбнулась. – Разве что пошути, дескать, вот я с тобой Москвой поделился, теперь давай Тбилиси тоже поделим, – Галина Ивановна засмеялась…
4
Вута так и не дождался брата. Он ещё поездил по городу и вернулся в квартиру на Тверской. Видимо здесь его давно уже ждали, так как через несколько минут объявился Юзик: