– Сергей, – Александр поманил пальцем Погорелова, – выйди на минуту.
Они вышли из штаба на улицу.
– Что, сняли? – поинтересовался снайпер.
– Оставили, – понял старлея Зубко, закурил. – Дело закрыли, но вывод тот же: виноваты мы. Как ты думаешь, никто из наших не мог поменять позицию?
– Марат не мог, – твердо заявил Погорелов. – В крайнем случае предупредил бы. Лукьяненко я знаю плохо, – Сергей говорил о третьем снайпере группы, – но и он не стал бы стрелять по директрисе через спину Кости.
– Я тоже так считаю. Но слушать меня не стали. Давай после занятий съездим к кладбищу, на место боя, посмотрим все, пощупаем, прикинем на местности. Я примерно знаю, где мог сидеть чужой снайперок.
– Хорошо, – пожал плечами Погорелов. – Поедем.
В два часа дня, освежившись купанием в пруду, Зубко и Погорелов сели в джип, принадлежащий автохозяйству «Витязя», и отправились на Мытищинскую улицу к Пятницкому кладбищу, возле которого советнику итальянского посольства Паоло Пазолини вздумалось устроить свидание с одной из примадонн российской эстрады.
На месте недавнего ночного инцидента не осталось никаких следов происшествия, если не считать дыр в решетке ограды кладбища, у которых возились ребятишки. Александр и Сергей прошлись по улице, постояли на месте гибели Кости Морозова, оглядываясь по сторонам, ничего не говоря друг другу. Кем были террористы, захватившие работника итальянского посольства, не интересовало ни того, ни другого. Оба не испытывали к ним жалости, презирая эту породу людей, ни в грош не ставивших чужие жизни. Но существовала и другая сторона медали, однажды поразившая Александра до глубины души.
В мае «Витязь» обезвредил группу террористов, захвативших школу в Невинномысске, среди которых оказалось несколько – трое – молодых людей в возрасте от восемнадцати до двадцати лет; именно они и были самыми жестокими истязателями и мучителями заложников, расстрелявшими двух пятиклассников. При штурме школы все террористы – всего их насчитывалось одиннадцать человек – были убиты и похоронены на отдельном участке за городским кладбищем. Каково же было удивление Зубко и его «витязей» (тогда группой еще командовал полковник Крутов), когда они узнали, что на могилах молодых террористов-убийц появились деревянные иконки и груды цветов! Неизвестно, кто принес эти иконы и цветы, родственники или друзья погибших, но факт был поразительный: «профессия» террориста становилась буквально героической среди молодежи!
Погорелов, походив по площадке и полежав на асфальте лицом к жилым домам на противоположной от кладбища стороне, встал и проговорил:
– Стреляли вон из той пятиэтажки. Но не с крыши. Пуля попала Коке в основание черепа, значит, снайпер сидел не выше третьего этажа, слева от лестничного пролета. Кстати, тебе не кажется, что за нами следит какая-то зараза?
Александру и самому стало неуютно, будто на спину кто-то положил омерзительно холодную и влажную ладонь, поэтому он ограничился кратким:
– Чую. Делай вид, что мы ничего не замечаем. Вычислил окно, из которого вел огонь снайпер?
– Примерно.
– Пошли к дому, посмотрим, что там за хозяева.
Одеты оба они были в гражданское и не могли вызывать особого любопытства ни у редких прохожих, ни у жителей близлежащих домов, вздумавших поглазеть на улицу, однако ощущение взгляда не проходило, за ними явно наблюдали – прицельно, зная, кто они такие, и это обстоятельство заставило «витязей» включиться в работу серьезно. И тем не менее определить позицию наблюдателя не удалось, прятался он профессионально.
– Сволочь! – выругался Зубко сквозь зубы. – Уж не малый ли СЭР [1] используется? Сережа, иди во двор, посиди в тенечке, я вызову группу.
– А что ты скажешь командиру базы?
– Ничего. Поработаем на природе, ради «собственного удовольствия».
Погорелов побрел во двор дома, а Зубко вернулся к джипу и вызвал Воху Васильева.
– Оружие брать? – спросил быстро соображавший лейтенант, всегда готовый поучаствовать в авантюре.
– Только холодняк.
– Понял. Будем через сорок минут.
Выключив телефон и отойдя от машины, Александр снова почувствовал на себе чей-то внимательный взгляд и на сей раз понял, что за ним следят как раз из того самого жилого пятиэтажного дома, из окна которого стрелял снайпер. Скрипнул зубами: не зря тебя здесь посадили, глазастик, что-то спрятать хотят твои хозяева. Что ж, посиди, пока приедут мои орлы, мы тебя выковырнем из щели…