– Ты уже многое знаешь. Мы должны заручиться помощью Директората, не встревожив при этом Сговор. А у Зиниксо, будь уверен, немало шпионов в этих краях. Он жаждет поработить и завербовать в свою армию каждого вольного волшебника, и у него вполне достаточно для этого сил. Зиниксо страстно желает отомстить своему дяде Распнексу и твоему отцу, и это очень опасно для тебя и твоей матери, – колдун безумно мстителен, и наш маленький караван был бы для него лакомым кусочком.
Шанди замолчал, но ясные серые глаза пытливо смотрели на него – Гэт ждал продолжения.
– Ты уже знаешь?.. Все, что я собираюсь сказать?
– Почти все, сэр, – вежливо ответил Гэт. – Но вы хотите высказаться.
– Э-э… да, – пробормотал Шанди и, чувствуя себя немного глупо, продолжил: – Зиниксо намерен схватить меня, так что, обнаружь он наше местонахождение, не мешкая нанесет удар всеми доступными ему средствами. А они немалые! Волшебники могут мгновенно заметить применение магии – вот в чем опасность. Причем, чем больше сила чародея, тем труднее обнаружить его самого в момент действия и тем легче ему выявить других. Допустим, приспешников Зиниксо нет поблизости – и все равно Сговор почувствует всплеск волшебной силы почти в любой точке Пандемии.
А они здесь, в Двонише, есть, и, даже обнаружив их прежде, чем они успеют предупредить своего хозяина, не удастся безнаказанно заставить их замолчать и освободить от чар преданности, так как магическое усилие не скроешь. Ты знаешь, это идея твоего отца! Именно он учредил новый Свод Правил и предложил, чтобы мы распространили весть об этом, рассказывая про Свод мирским властям, например Директорату Двониша. Беда в том, что для начала мы выбрали самую опасную страну.
– Вы имеете в виду, что дварфы слишком хитры, сэр?
– И это тоже, но главное – здесь родные места Зиниксо. И конечно же он присматривает за ними. А что еще хуже, в этих краях нет прямых легких дорог, чтобы потом быстро унести ноги.
Какое-то время Гэт, нахмурясь, обдумывал сказанное.
– А куда мы отсюда отправимся?
– Да хорошо бы хоть куда-нибудь, лишь бы не в Хаб в качестве пленников! – Император щелкнул бичом, поторапливая лошадей, довольно резвых, но уставших за день. – Скорее всего, Директорат потребует, чтобы мы побыстрее убрались отсюда, а это значит – либо вниз по Темной реке в Гувуш, либо в Нордленд.
Конечно, коварные дварфы могут выдать беглецов, дабы заслужить милость узурпатора, но об этом не стоит рассказывать мальчику.
– Или же они продадут нас Сговору. – Гэт уже понял, в чем дело.
– Э-э… да. Хотя не так-то просто выдать чародея.
– А вы не забыли о чарах преданности, сэр?
– Что ты имеешь в виду?
– На вольных волшебников не наложены такие чары, а на волшебниках Сговора они есть, так что наши соратники могут видеть их, даже когда те не прибегают к магии.
– Знаешь, а это совсем выскочило у меня из головы! Кто тебя надоумил?
– О, я говорил с гоблинами… с Вирэксом. Да и Чародей Распнекс подтвердил…
Шанди следовало бы предположить, что у сына Рэпа и голова на месте, и тяга к волшебству в ней. Интересно, а уж не знает ли мальчишка столько же, сколько и он сам?
– Молодец! Давай дальше.
– Прошу прощения, сэр. У пегого камень в правой передней подкове.
Шанди пригляделся к упряжке. Лошади понуро брели по грязи. Левый пристяжной действительно слегка хромал, но повода для беспокойства, казалось, не было.
– Он, наверное, просто устал. Откуда взяться камню в этой луже?
Гэт ничего не ответил, но его молчание говорило само за себя.
– Ну, рассказывай, – велел император.
– Вы остановитесь, и один из нас двоих пойдет и вытащит камень.
– И кто же?
Молодой етун на секунду сжал челюсти, став на удивление похожим на своего отца, и устремил взор на лошадей перед собой.
– Если я попытаюсь пойти, то вы велите мне оставаться на месте и отправитесь сами, чтобы проверить, правду ли я сказал. Если же я скажу, что идти придется вам, тогда вы непременно пошлете меня.
– Ты видишь оба возможных варианта развития событий?
– Да, сэр, – кивнул Гэт и выпалил: – И еще один, но тогда вы просто покалечите лошадь.
Шанди натянул вожжи.
– Пойду сам, – сказал он и спрыгнул в болотистую жижу.
Косматый конь был прямо-таки ходячим болотом да еще противился попыткам поднять его правую ногу. Более или менее очистив копыто, Шанди обнаружил, что в подкове действительно застрял камень. Когда он пришлепал обратно к повозке, был по уши заляпан грязью. Императору показалось, будто он заметил хитрый блеск в серых глазах, унаследованных Гэтом от предков-фавнов. Уж не заставили ли его таким образом выполнить то, что, несомненно, входило в обязанности подростка?
Под непрерывное щелканье кнута и отвратительные чавкающие звуки, издаваемые колесами, повозка вновь двинулась вперед. Шанди надеялся, что дварфы подумали о каком-нибудь сухом месте, где можно остановиться на ночлег. А то чего доброго разобьют лагерь в местечке похуже этого.
– Ну, послушаем дальше твои соображения.
– Но, сэр…
– Именно так. Сейчас говоришь ты.
Гэт смущенно потупился:
– Загонщик Луны говорит, хоть Сговор и всесилен, это вовсе не значит, что каждое отдельное заклятье преданности так уж незыблемо. И если мы – я имею в виду поддерживающих нас волшебников – сможем загнать в угол одного из участников Сговора, то совместными усилиями сумеем его освободить. Возможно, Сговор ничего не заподозрит. Чародей Распнекс сказал, что он скорее пожертвует на нужды церкви свои серебряные доспехи, сэр, но все же и он допускает такую возможность.
– Не слишком утешительная перспектива, – улыбнулся Шанди, которого позабавила эта мысль, высказанная на едином дыхании.
– Вот бы нам заманить их в защищенное здание, вроде того домика в Крибуре, где мы встречались с Птицей Смерти и генералом… Тогда можно было бы действовать без опаски, ведь правда?
– Не стоит рассчитывать, что они окажутся настолько глупыми.
– Конечно нет, сэр.
– Ты можешь предложить еще какой-нибудь план?
Гэт пожевал губу:
– У меня есть один вопрос.
– Спрашивай!
– Зачем нам вообще соваться в их логово, сэр? Почему бы просто не написать им письмо?
– Резонный вопрос! – сказал Шанди, подумав, что для четырнадцатилетнего подростка к тому же и неожиданно хладнокровный. – Я действительно написал письма халифу Азаку. Возможно, попробовал бы и в Двонише поступить так же, если бы вихрь событий не увлек меня за собой. А дварфы почти такие же упрямцы, как фавны… Что случилось?
– Я ведь наполовину фавн!
О, да этот юнец сжал кулаки! Впрочем, кровь фавнов, текущая в его жилах, много значит для него, особенно сейчас.
– Не вижу в этом ничего плохого, как, кстати, и в упрямстве, – сказал Шанди. Это не было похоже на извинение! Неужели его всерьез задело то, что он с ног до головы перемазался в грязи?
– В любом случае Директорат знает Распнекса в лицо и несомненно выслушает его. На дварфов может произвести впечатление и то, что сам император просит их о помощи, но и в темницу они конечно же тоже могут меня бросить. Мы даже подумывали, не взять ли нам с собой твою мать. Краснегар не просто находится по соседству, это суверенное государство. Таков наш план, и мы знаем: выполнить его – все равно что побрить льва. Если тебе в голову придет идея получше, я с удовольствием ее выслушаю.
Гэт немного подумал.
– Я знаю, как поступил бы мой отец, сэр.
– Правда? И как же?
– Он бы спросил маму.
Шанди подавил смешок, чтобы снова не задеть чувства мальчика.