— Нормально чувствую. В принципе, это — единственное, что мне было не совсем знакомо до этой минуты, но, как видите, я быстро втянулся в эту деятельность. Конечно, Дума — это нечто вроде такого питомника для немецких овчарок, где выращивается будущая власть и где эта власть учится грызть друг другу глотки и, с другой стороны, вилять хвостом перед кем надо. В этом смысле Парламент — это действительно питомник овчарок, но я, поскольку во власть не собираюсь, сохраняю здесь абсолютно независимое положение, и даже фракция, к которой я формально принадлежу, как-то не «охватывает» меня и не посягает на мою свободу. И вместе с тем искусство вгрызаться в глотку на очень высоком уровне — это искусство ценное, которому можно учиться только в парламенте, что я и делаю с большим удовольствием.
— А как вы считаете, вот с точки зрения политического веса, где он у вас был больше — как у руководителя программы «600 секунд» или как у депутата Государственной Думы?
— Пока трудно сказать, потому что депутатство. только началось, но я думаю, что те два года, которые отпущены Думе, если их не будет больше — это политически колоссальный срок. Это просто… Я бы сказал, политик, который переживает два года — это долгожитель. Поэтому, что будет за эти два года, трудно предположить, но я думаю, что меня не случайно судьба сюда швырнула, я думаю, что те же навыки, которыми я добился столь многого на телевидении, я употреблю и здесь.
— Вы говорите, не случайно судьба сюда вас швырнула, вы подразумеваете некую фатальность в судьбе каждого человека или что-то другое?
— Я вижу стройный ряд событий. Я вижу и октябрь, и закрытие программы… Я никогда бы не стал никуда избираться, я понимал, что это тот питомник, где учат перегрызать глотки на очень высоком уровне. У меня много счетов скопилось, и мне, скажем так, необходимо стало пройти это обучение. Я вижу целую цепь событий. Одно звено, как известно, не может существовать без другого в этой цепи. И вижу себя тоже не случайно здесь оказавшимся, а вследствие всей этой цепи событий. Судьбы — и своей и страны.
— Вот вы говорите: питомник, где учат друг другу перегрызать глотки…
— И хвостом вилять!
— И хвостом вилять. А вот вы могли бы какие-то примеры привести? Вы в Думе видели, что там грызут глотки кому-то или приходится кому-то перед кем-то вилять хвостом?
— Конечно. Но процесс перегрызания глоток — это процесс интрижный, это процесс глубинный. И поэтому, я надеюсь, вы же не рассчитываете, что я расскажу, какой дипломатией я тут на самом деле занимаюсь? Занимаюсь, и очень даже серьезно. И как раз вот не хвостовилятельными, а глоткоперегрызательными интригами.
— Понятно. Но тем не менее можно сказать, что Александр Невзоров здесь перегрызает кому-то глотку?
— Можно, вполне можно сказать. Сейчас все друг другу глотки перегрызают, что особенного-то?
— Так все страшно в Думе?
— Нет, по-моему, у нас масса смешного. У нас есть такие смешные вещи, как бюджет. Есть такие с персонажи, как г-н Марычев и г-н Митюков — люди с талантами комиков. А вот г-н Жириновский несколько потух, и меня это огорчает — он перестал быть таким непредсказуемым и скандальным.
— Александр Глебович, вот как бы вы могли оценить, будучи сам профессионалом, профессиональную подготовку нынешних работников телевидения?
— Да вообще никак. Нет, мне нравится НТВ. Мне нравится НТВ потому, что они, в общем, не просто отмывают пропаганду под видом информации, они при этом действительно дают какую-то информацию. В полном упадке «Российские вести», в полном упадке, естественно, «Останкино», но НТВ, которое наследовало лучшие принципы «Секунд», в общем неплохо работает. В частности, у меня нет никаких претензий по освещению здешним парламентским корреспондентом деятельности Государственной Думы. Оно, это освещение, в общем куцое, очень куцое, но доброжелательное и грамотное.
— Как вы считаете, какие сейчас тенденции происходят на телевидении и, в частности, назначение Яковлева руководителем «Останкино», что бы это значило, по-вашему?
— Это — гитлерюгенд. Вы знаете, когда у немцев не оставалось солдат, они стали вербовать малышей по 18 лет от роду. Яковлев такой же председатель комиссии, как я балерина. И если Яковлев, с могучей корневой системой человек, очень влиятельный, очень опасный, очень правительственный тоже зашвыривается на такой, в общем, мелкий пост, причем в структуре и сущности которого он ничего не понимает, это значит, что у них никто ничего не понимает, это значит, что у них и кадров-то уже нет, им уже некого сажать на это «Останкино», кроме таких вот остервенелых уже, облысевших «псов демократии» с выпавшими зубами. Но все равно даже деснами он может ухватить сильней, чем иной молодой пес клыками. Я вижу отсутствие каких бы то ни было кадров у них. Либо часть кадров скомпрометирована, часть вообще должна сесть в тюрьму в ближайшее время, часть перешла в другой стан. У них нет своих людей.