Связь времен — один из важнейших мотивов цикла Поуэлла. Все повествование строится как глубоко продуманная многоступенчатая система воспоминаний, как система перемещения во времени. В романах Поуэлла — и это естественно при его понимании истории и времени — множество исторических реминисценций и ассоциаций, художественно оправданных и по существу актуальных. Особенно притягателен для автора «Танца под музыку Времени» семнадцатый век. Художники этого века очень остро ощутили могущество Хроноса. И снова о Времени и его могуществе задумались художники века двадцатого.
Время конкретно-историческое и время в масштабе космическом, жизнь поколения и жизнь человечества, диалектика частного и общего в истории и во времени — все эти вопросы пульсируют в искусстве нашего века. Их художественное исследование, поиски их решения мы находим и в «Танце под музыку Времени».
В начальных романах цикла главным историческим событием для его героев остается первая мировая война. На рубеже двадцатых — тридцатых годов между теми, кто участвовал в войне 1914–1918 годов, и теми, кто «опоздал», пролегла пропасть, они старше или моложе «на войну». Но по мере приближения второй мировой войны разрыв между поколениями постепенно сходит на нет. Первая мировая война на глазах у поколения героев Поуэлла уходит в историю.
И все же прошлое не исчезает, не тонет в Лете, из прошлого вырастает настоящее и будущее. Примечательно, что начало первой и второй мировых войн описано у Поуэлла в одном романе («Эвмениды»). Время между войнами как бы сгущено. Однако история не предстает в романе Поуэлла как вечный круговорот одних и тех же событий — ничто не повторяется так, как было.
В отличие от мировой войны 1914–1918 годов вторая мировая война не обрушивается на героев Поуэлла внезапно, она надвигается медленно, ее свинцовая тень нависает над Англией задолго до ее начала.
Можно ли было предотвратить войну? Автор не дает однозначного ответа на этот вопрос. Если одни герои книги утверждают, что колесницу Марса остановить невозможно, то другие убеждены, что Гитлера можно было своевременно обуздать. Существенно уже то, что этот вопрос вообще ставится, что он дискутируется. Противоречие между фатализмом и реализмом в понимании исторических событий, трезвой и проницательной их оценкой видно во всех романах цикла.
И вот наступает пора испытаний и тягот войны. Время действия романов «Поле костей» и «Искусство ратных дел» — начальный период (1939–1941) второй мировой войны. Место действия — Англия и Северная Ирландия, отделенные морем от полей сражений. Романы Поуэлла нельзя назвать военными романами в собственном смысле слова: в них нет войны как таковой, в них представлены люди во время войны, но не люди на войне.
Конец 1939 — лето 1940 года. Николас Дженкинс — второй лейтенант территориальных войск. Учения, марши, инспекции, переброска в Северную Ирландию, появление в части новых людей, перемещения и назначения — будничная жизнь батальона. А заглавие романа — «Поле костей» — взято из Библии, из легенды о том, как из мертвых костей по воле бога встало могучее войско. Этот библейский текст, который приводит в своей проповеди полковой священник, иронически контрастирует с прозой армейских будней, описанных в романе.
Однако ирония автора имеет и более глубокий смысл: как случилось, что английская армия оказалась «полем костей»? Поуэлл не дает прямого ответа на этот вопрос, да вряд ли и мог его дать. Но вот что говорит один из персонажей: «…еще могут нас послать на помощь Финляндии, не с немцами драться, а с русскими». Действительно, правительства Англии и Франции в это время готовили экспедиционный корпус для участия в советско-финляндской войне, вместо того чтобы вести решительные боевые действия против фашистской Германии. Короткая реплика приоткрывает истинные причины того, с чем столкнулись герои романа. Если правительство все еще колеблется, против кого вести войну, армия становится «полем костей».
Правда, рядовые солдаты (и это совершенно ясно в книге Поуэлла) не сомневаются в том, кто их враг. Но они находятся в армии, которая по-настоящему не воюет. В романе передана гнетущая атмосфера «странной войны», войны без активных боевых действий, которая была продолжением мюнхенской политики реакционных правящих кругов Англии, Франции и США. «Странная война» сбивала людей с толку, тяготила и в то же время расслабляла. И все-таки убежденность рядовых англичан в том, что фашизму надо дать отпор, не только сохранялась, но и усиливалась. Но пока в правительстве Англии берут верх реалистически мыслящие политики, пока происходит смена офицеров — высших и средних, пока армия переучивается, время идет. На континенте фашистские армии захватывают одну европейскую страну за другой.