— Нет, — не стала врать Дуня. — Но мне… мне хочется на него посмотреть. Разочарован?
— Нисколько.
Странно было слышать это от него, одного из авторов её истории. Истории девушки, очнувшейся ото сна в криогенной капсуле.
Спустя какое-то время после катастрофы, в Эстрагон начали приходить люди, которых там отродясь не видели. Или видели, но редко — никто не рассчитывал встретиться с ними теперь, когда планета превратилась в ловушку. Последние на вопрос, кто они и откуда, отбрехались легко и, в целом, правдоподобно: мол, мы из экспедиций, тех самых, что исследовали пустыни на предмет озеленения — искали воду, впрочем, не забывая о более полезных в плане обогащения ископаемых, изучали флору и фауну, как бы громко оно не звучало. Именно эти странники стали первыми старателями. С новичками всё обстояло куда интереснее и запутаннее.
Явившихся в город с исходом будущих старателей из песков, наверное, не заметили — всё-таки на планете осталась не одна тысяча людей, чтобы помнить каждого или найти их в учётных записях гостевой книги, благо таможня с визовым контролем располагалась за пределами атмосферы, на орбитальной станции. Конечно же, внимание привлекли те, что пришли через полгода с начала изоляции.
Как уж так получилось — трудно сказать. Ясно одно: легенда родилась не без участия властей, которым в сложившихся условиях, прежде всего, требовался порядок, а не призрачная надежда на возвращение во внешний мир. Поэтому гостей, скорее всего, бывших не более чем контрабандистами или потерпевшими крушение путешественниками-одиночками, объявили криогениками. Эстрагону нечем было заправить звездолёты, не на чем отремонтировать, поэтому набольшие решили вообще не говорить о существовании бесхозных кораблей. Да и сами гости навряд ли могли предложить что-то большее, чем разбитый транспорт или затерянную среди песков базу… И по городу закружила байка, с каждым пересказом обрастающая новыми подробностями, в результате превратившись в миф, в который постепенно поверили даже сами «криогеники». Или, по крайней мере, захотели в него верить.
Говорили, что где-то в пустыне расположилась криолаборатория. Обслуживалась она роботами, была возведена в давние времена и благополучно забыта. Срок заморозки заканчивался — и люди выходили на свободу, в неизвестный им, пришельцам из прошлого, мир. Каким-то чудом они добирались до Эстрагона, где и оставались. Они и впрямь не очень-то понимали, где находятся и что происходит, тем косвенно подтверждая историю. Да на деле их не набралось и десятка, так что криогеники быстро оказались под колпаком городского совета и управления порядка. А что до местонахождения лаборатории и почему её не могли отыскать упорные старатели, то ответ нашёлся сразу: после разморозки люди брели по пустыне, не чувствуя жара, не день и не два, преодолевая сотни километров, когда во вменяемом состоянии человек и за неделю далеко не продвигался. Однако первым реальным подтверждением легенды оказалась не кто иная, как Дуня. А сегодня появилось второе доказательство.
«Дурень в бубликах» был заведением не менее приличным, чем «Дракон и Роза», но действительно располагался не в самом лучшем районе города. С другой стороны — и не в самом худшем. Зато «Дурнем» владел прямой и практически равный по силе и влиянию конкурент управляющей кафе у вокзала. Для Рая, а теперь и Дуни, это означало, что они находятся на территории вражеского лагеря. Впрочем, этот противник играл чисто, а не так, как Бетон, заславший в «Дракона и Розу» Нека с подельниками.
Народу в общем зале — не протолкнуться. Тут явно что-то отмечали, бурно и давно. Две штатные официантки уже устали собирать и разносить заказы. Из кухни доносились шипение и звон посуды, слышимые, несмотря на орущий музыкальный аппарат. А вот бармен — в отличие от родного кафе здесь продавали спиртное и даже варили пиво, или некое его подобие — скучал, что вообще-то было странно. Однако на руку незваным гостям. Рай, крепко держа подругу за локоть, пробился к пустой стойке.
— Привет, Крендель, — юноша забрался на высокий табурет. Дуня, так и не понявшая, прозвище это или очередное странное имя, осталась стоять.
— Здорово, Райдан, — парень определённо обрадовался тому, что его одиночество решили развеять. — Ты чего это в нашем злачном местечке нарисовался? Работу ищешь? Или, — он подмигнул, — ваши комнаты не нравятся?
Для разнообразия молодой повар намёк понял.
— А в глаз?
— Да ну тебя, — отмахнулся собеседник. — Выпьете?
Прежде чем Рай отрицательно мотнул головой, Дуня успела вклиниться: