Игрушке.
И ещё оно беспрестанно бормотало, хотя продолговатая, полная выпирающих кривых зубов морда явно не предназначалась природой для человеческой речи.
— Не-ее, не буду второго жрать, откормлю — будет вкуснее, — передумало чудовище и распушило гребень на затылке — такой его голова напоминала голову птеродактиля, каким его представляли учёные. Только очень большого птеродактиля уже в понимании Дуни. — А ещё мама учила быть запасливым. О! Она же рассказывала о разведении пищи. Правильно! Обойдусь пока серыми, маленькими, а этих пока оставлю. Пусть размножаются… — Гребень озадаченно сложился. — Но они же тогда должны быть самкой и самцом. А как проверить? Ай, вспомнил! Нужно между нижними лапами посмотреть. — Странница побагровела. — Если одинаковые — буду сытым сейчас, если разные — навсегда.
Какой запасливый… Конечно, вторая перспектива была куда заманчивее первой, но что-то Дуне она не очень нравилась. Совсем не нравилась.
— Решено, — сам себе кивнул рачительный хозяин и легко подцепил двумя ногтями кристалл.
— Мать моя женщина, — тотчас поделился «тайными мыслями» менестрель. Несмотря на сковавший тело ужас, парень, как и девушка, был смущён. Оказывается, и его проняли рассуждения твари.
— Угу, — согласилась с очевидным странница. И будто слова заставили их очнуться: не сговариваясь, не переглядываясь, пара кинулась наутёк. Прочь! Подальше от чудовища! Они бежали, казалось, не разбирая дороги, предусмотрительно, однако, выбрав коридор, противоположный тому, куда рванули бравые солдаты. А ведь эти гады явно бросили пленников на съедение.
В какой-то миг Дуня начала ощутимо отставать — напарничек заметил и, как ни странно, взял на буксир.
— Не могу больше… — простонала девушка. В боку нещадно кололо.
— Ты ещё предложи оставить тебя, — хмыкнул менестрель.
— Не хочу.
— Тогда побереги дыхание. Вот сейчас по этой лесенке взберёмся… — Надо признать, по этой «лесенке» они карабкались уже с четверть часа. Не потому, что она была такой уж длинной — каждый её пролёт ступеней в двадцать пять соединял два этажа, — а из-за того, как эти пролёты оказались расположены и под каким углом поставлены.
…Спасаясь от твари, менестрель не принимал в расчёт скупые физические возможности Дуни, груженной с каждым мгновением тяжелеющей сумкой и путающейся в форменной юбке младшей горничной замка сэра Л'рута. Выбирая «походный» наряд, девушка сначала решила одеться в свадебное платье, выстиранное и выглаженное, как только в «Драконе и Розе» гостью научили пользоваться местными аналогами стиральной машины и утюга. Но, хоть подвенечное платье, как и полагается, было красивым, девушка отлично помнила, к чему привела последняя его примерка и не желала повторения. Да и не хотелось, чтобы Олорк подумал, что иномирка принарядилась ради него. Затем странница поразмыслила над костюмом официантки кафе, но так как за эти месяцы она ни разу его не надела, потому что тот достался от Утки и всё ещё находился на стадии подгонки, Дуня сунула его в сумку рядышком с «белоснежным очарованием» и облачилась в более-менее привычный и удобный наряд. К сожалению, домашнее колдовство да суеверия не помогли избежать неприятностей.
Певец безумным зайцем петлял по коридорам, выбирая повороты порезче, а дорогу поуже. Оно и правильно — инстинкт самосохранения и страх подсказывали, что сверх меры деловая тварь на прямых участках куда как быстрее каких-то там четверолапых. И хорошо, что парень не думал, способна ли девушка выдержать его темп — менестрель просто-напросто заставил её двигаться вровень с собой… Ага, как бешеный пёс привязанную к его хвосту трещотку. Спасибо, что Дуня успевала подставить руку и не впечататься со всего размаху в очередную стену. Но иногда девушке чудилось, что она и впрямь летит, не касаясь ногами пола… И вот на одном из таких «перелётов» несчастная всё-таки опробовала носом чужую, точно гранитную, спину — буксировщик замер, словно и сам наткнулся на неожиданное препятствие.
— Ой, — вытерла ушибленную часть тела девушка — сопли имели красноватый оттенок, но кровотечения не было — и осмотрелась. Их вынесло на дно громадного колодца: по стенам вились балконы этажей; с далёкого, но отлично видимого — освещение здесь оказалось на порядок лучше, чем в оставленном лабиринте — потолка свисали соединённые в блоки толстые цепи. — Что это такое?
— Откуда мне знать? — пожал плечами менестрель.