А по поводу чего, не сказал — отметила Дуня, но с певцом делиться пока не стала. Пусть и у неё будет козырь в рукаве. Да и разобраться, как такое вышло, не мешало. Одно точно — волшебный переводчик ни при чём, девушка отлично понимала мага.
— Лаура, как ты тут оказалась? — продолжил тем временем допрос чародей. Зануда и прилипала! С другой стороны, не будь здесь волшебника, в следователя обязательно поиграл бы «подельничек», если припомнить его действия в «лаборатории». Зато теперь они объяснимы и логичны.
— Не знаю, — нисколько не погрешила против истины путешественница. — Попала в какой-то странный туннель, испугалась, задёргалась. Покарябала стену — и вывалилась сюда.
— Не помнишь, девочка, как очутилась в туннеле?
— Уж не добровольно, — снова не солгала Дуня. — Я сознание потеряла. Очнулась уже, когда плыла.
Три языка. Не считая английского, на котором она вряд ли смогла общаться, но признать признала бы. Итак, три языка: один, родной, она знает хорошо… Интересно, а Вирьян его тоже знал или всё-таки пользовался заклинанием? Девушка постаралась припомнить их недолгие беседы, если конечно пару-другую фраз можно назвать разговором. Нет, ничего похожего на море. Впрочем, шум прибоя она стала улавливать только после того, как менестрель объяснил что да как. Н-да… Неважно. Не о том она сейчас думает.
Итак, родной, язык сэра Л'рута и язык Рая. Интересно, каким они сейчас пользуются?
— Эй, ты что, заснула? — менестрель пощёлкал пальцами перед носом.
— А? Что? — моргнула Дуня. И напряглась — опять упустила момент? Какой же язык?
— Спрашиваю, тебя вернуть домой? — пояснил парень.
Девушка вскинулась. Некоторое время непонимающе смотрела на музыканта, а потом пролепетала:
— А вы… можете? Да?
Неужели всё так просто? Неужели всё закончилось? Конец метаниям! Домой… Её глаза заполнились слезами.
— Мы? — улыбнулся менестрель. — Конечно, можем.
— Снова-здорово, — буркнул в сторону мастер Лучель. — Распушил хвост петушок.
— Лу! В самом деле, прекрати ругаться! Или бухтеть… Ну, в общем, завязывай ты уж, чем там занят.
Опять другой, известный чародею и Дуне, но не певцу, язык. Но тут-то чего такого? Зачем скрывать не без причинное раздражение, если каких-то минут десять назад прекрасно отчитывал подопечного понятными тому словами? Что-то страннице волшебник перестал нравиться, а ведь после приключений в башне он был ей более чем симпатичен — не как скелет, разумеется, а как призрак, человек, потерявший, а затем обретший веру в себя… С другой стороны, когда этому суждено ещё случиться! Надо бы предупредить мага. И, конечно же, менестреля!
— Он намекает, что я-то ничего не могу, — пустился в объяснения певец. — Из нас волшебник только он, а я так, мальчик на побегушках. Так что по части возвращения это всё-таки к нему.
— А-аа, — протянула Дуня и повернулась к мастеру Лучелю. Тот отшатнулся. — Вы же можете? Да?
— Могу, — вздохнул он. — Вернее сказать, способен. Но…
— Но? — путешественница спала с лица. Отчего? Откуда? Всегда и всюду лезет это проклятое «но»!
— Девочка, если тебя вытолкнуло из родного мира, как бы оно грустно и жестоко не звучало, тебе нет в нём места, понимаешь? Я и впрямь могу отослать тебя обратно, но долго ли ты там продержишься? Уверяю тебя — нет. Хорошо, если тебя возьмёт мир, которому ты предназначена, однако вероятнее всего тебя ждёт смерть. Ты — что-то вроде болезни. Один раз от тебя избавились легко, во второй — лекарство… методы станут жёстче…
— Это всего лишь гипотеза. Одна из, — вмешался в процесс вразумления менестрель.
— Но пока она подтверждается практикой, — недовольно поморщился маг. — А ещё эти Стражи…
— Кто? Стражи? Какие стражи? Почему я о них не слышал?
— Не положено.
— Мне?!
Музыкант кинул на старшего друга такой взгляд, что будь объектом его внимания Дуня, она бы раз десять подумала, что положено этому человеку, что нет и о чём с ним лучше не разговаривать.
— Мальчик мой, это касается только чародеев… хотя бы потому, что мы и сами толком не разобрались, кто и что они такое, на кого работают, как действуют. Лично мне… не то чтобы всегда, но иногда кажется… Эх, даже чаще обычного мне кажется, что они проявление божественной воли…
— Тебе? Волшебнику?
— Вот именно! Мне, волшебнику. Одно я точно могу сказать: они способны помешать нежелательным возвращениям, и мне им противопоставить нечего.
— Я хочу домой, — всхлипнула Дуня. Ещё чуть-чуть — и она разревётся в голос.