Ой! А они не одни! И где это?
Словно бы завершая круг, певец вернулся к Дуне и спихнул её с холмика в ложбинку, скатился следом. В руках парень держал меч. Или, вероятно, саблю — клинок был гнутым, а все познания девушки об оружии имели источником популярные книги или давно читанные, а оттого основательно подзабытые школьные учебники истории… Любопытно, откуда у него эта штуковина? У тех отобрал?
— И куда нас угораздило?! — в голосе менестреля слышалась досада. Странница полностью его поддерживала — опять всё испорчено! Вот так всегда!
— Не знаю, — откликнулась Дуня и приподнялась, чтобы осмотреться. Тотчас оказалась лицом в очень невкусной траве.
— Куда, дура?! Прибьют! — прорычал над ухом защитник. — И я не тебя спрашиваю, а вслух размышляю. Лежи и не рыпайся, поняла?!
Девушка промычала нечто утвердительное — давление на затылок исчезло, и странница мигом нарушила чужой приказ и своё как бы обещание. Не нарочно, с тем же эффектом, с ушедшей в пятки душой, так как над головами просвистело что-то смертельное… зато оглядеться успела.
Местность была… Назвать её холмистой не поворачивался язык, скорее — волнистой. Будто мама-великан встряхнула покрывало перед тем, как повесить, и в этот миг её застигло безвременье — плед безвольно не опал, так и зависнув в воздухе, а какой-то художник взял и нарисовал с того изумрудно-зелёное море, где водой оказалась высокая трава, бурунчиками — кусты, скалами — одинокие деревья и редкие перелески. Однако на этом вся красота пейзажа и заканчивалась, ибо его портила битва, видимо, для разнообразия не отгремевшая, а вполне себе громыхающая, причём в прямом смысле этого слова — вокруг что-то трещало и взрывалось, кричали… наверное, люди и животные, слышались громовые раскаты и отчего-то барабанная дробь. В общем, Дуня окончательно и бесповоротно разочаровалась в своей удаче. Почему они с менестрелем не очутились на пустынном пляже, обязательно при каком-нибудь дорогом отеле, где парочка каким-то недоразумением была желанными гостями?.. Ну, или хотя бы в тихом уголке… Только не на кладбище! Дуне и мёртвого мира с беснующейся саламандрой за глаза хватило!
— Лаура, или как там тебя! Если помрёшь, сожалеть не буду.
— Идите вы… тогда своей дорогой, — неожиданно окрысилась девушка. — Вас же никто не заставляет меня спасать!
— А чего я мучился, вытаскивая тебя из-под фейерры?
— Значит, мучился?.. — Дуня хотела бы сказать хаму много нехороших слов и целых фраз, но не выходило. Всего мгновение назад её бы не расстроила любая, даже самая дикая оценка её поведения вообще и поцелуя в частности, сейчас же ещё чуть-чуть — и она разрыдается. Мучился? Как же так?
— Т-только не это! Не надо! Пп-пожалуйста! Не надо! — он заикался, его голос переполняла паника. — Только не реви, пожалуйста, — теперь он умолял. Девушка судорожно всхлипнула. — Лаура. Лаурочка, давай так: мы выбираемся отсюда, находим мирное местечко — и ты делаешь со мной всё, что пожелаешь. Угу?
— Всё? — заинтересовалась странница. И резко обернулась к певцу — его рука, до того успокаивающе поглаживающая спину, почему-то оказалась совсем не там, где могла бы не вызывать волнения.
Парень, по глазам подопечной осознав, что погорячился с предложением, смутился и отдёрнул расшалившуюся конечность. «Похоже, эта сцена вполне сойдёт за прелюдию к тому, что произойдёт между ними в „лаборатории“», — мрачно подумала Дуня.
— М-мм, давай считать, что мой кредит несколько увеличился.
Ага, дай сотню — буду должен две… В следующий миг девушку бесцеремонно припечатали к земле. Хотя над головой опять что-то пролетело, страннице показалось, что защитничек приложил её лицом исключительно с целью обезопасить себя от нежелательного ответа. Эх, по крайней мере, трава здесь была не в пример мягче, чем в угрюмых холмах мира Сладкоежки.
— Где этот Лу?! — менестрель приподнялся. Дуня потянулась за ним — и вновь встретилась носом с дёрном. Впрочем, судя по глухой ругани вперемежку с плевками, музыкант был в столь же незавидном положении, что и девушка. — Н-да, чудненькое укрытие!
— А вас правда Тацу зовут?
Она никак не могла решить — нравится ли ей имя или не очень. А ещё она его где-то слышала.
— Это так важно? Сейчас?
— Если честно, трудно сказать.
Теперь над макушкой свистело непрерывно — очень хотелось прикрыться руками, но странница боялась остаться без пальцев. Ох, что с незадачливыми путешественниками между мирами стало бы на том бугорке, страшно представить!