Вовремя. Похоже, к орудийному расчёту направлялись снабженцы. Ящик-то при катапульте пустовал. Новоприбывшие, как и отправленные в потусторонний мир охранники с курьером, напряглись, но тоже начали задавать вопросы — и это несмотря на сразу замеченные трупы. Для Дуни всё оборачивалось тарабарщиной, а вот музыкант с бойцами разговаривал на равных — по крайней мере, и у него, и у воинов выражение лиц были вполне осмысленными.
— …заграничный певец.
— …
— Нет, вам концерты давать не собирались. Случайно тут очутились. Шли, никого не трогали. Раз — и уже здесь.
— …
— Возможно. Но лично я полагаю, что чудом. Магией.
Солдаты загоготали — кажется, зря менестрель завёл речь о волшебстве, аборигенами, похоже, всякая сверхъестественность принималась за неплохую шутку. Зато расслабились и опустили самострелы. Может, за безобидных идиотов примут? Дуня перевела дух, да рано радовалась — воин, который вёл допрос, взмахом руки прервал веселье и явно приказал взяться за оружие. Начальство? Заговорил он более зло.
— …
И угрожающе низко.
— Что ж, вы меня раскусили, командир, — Тацу высокомерно вскинул брови. — Верно, я эр-ле-ти. — Было ли это именем, должностью или названием, странница не разобрала, но после «признания» отряд снабженцев весь подобрался и, как мог, вытянулся во фронт. — Это моя эр-ле.
Хм, а это уже о ней, Дуне. Что бы оно ни значило, девушка попыталась улыбнуться солдатам. Судя по тому, что вздрогнули не только простые воины, но и командир с менестрелем, вышло нечто ужасное. Ну и пусть.
— … - откашлявшись, пробормотал старший.
— Естественно, — не очень уверенно откликнулся певец. — Она понимает только меня… когда настроение есть.
Что это он имел в виду?
— …
— Мм-м? Что? — нахмурился защитник. — Я похож на того, кто уничтожает своих, пусть и редкостных остолопов?!
Этот неправедный гнев по поводу четырёх тел?
— … - командир не сдавался, но явно из чувства долга, а не веря чутью. Неплохому, между прочим. Зря не верит.
— Да неужели?
Воин пожал плечами.
Тацу определённо приняли за какую-то шишку. Он и вёл себя соответствующе. Актёр. Удивительно талантливый актёр. Впрочем, что-то подсказывало единственной поистине благодарной зрительнице, даже очень-очень хорошей игры не достаточно для этого естественного, врождённого умения повелевать, несгибаемой веры в свою исключительность и правоту, способности принимать уважение, а то и подобострастие от окружающих. Кажется, парень не столько играл, сколько был самим собой. Настоящим. Или — Дуня задумалась — или, скорее, привычным.
Кто же он такой? Девушке так хотелось задать уже физически мучающий её вопрос, но она не решалась — на этот раз не потому, что не хватало смелости, а из-за мешавшихся под ногами солдат. Вернее, толпившихся рядом. Ждущих, всё ещё настороженных. Похоже, восторженных и надеющихся на чудо. Солдаты не позволяли менестрелю ни сказать правду, ни красиво да убедительно соврать. Они вообще не допускали какой-либо беседы между эр-ле-ти и его эр-ле, так как у тюремного заклинания имелся побочных эффект — применившего чары понимал и впрямь любой, в том числе и тот, к кому носитель ни в коей мере не обращался. А сейчас Тацу только околичностей не хватало. И всё-таки парень сумел улучить момент для разъяснений.
— Лаура, — быстро шепнул менестрель, когда их каким-то недоразумением оставили один на один в громадной землянке. Видимо, иных убежищ от вражеского обстрела здесь просто-напросто не могли устроить. Наверняка противник прятался в точно таких же, возможно, за тонкой стеной перегноя схоронках. — Молюсь, чтобы я не промахнулся. Вроде меня считают большим человеком, хотя пока до доверия далеко, но это как раз дело поправимое. Контакт беру на себя, а ты не отставай. И не перечь, пожалуйста, а то погорим. На удачу, ты с ними в разных фазах, так что ошибок не бойся.
— А кем?
— Что?
— Кем они вас считают?
— Командором. Я… главнокомандующий теперь, — он криво улыбнулся. — У них тут невесело.
— А если они догадаются, что их обманывают, подло и цинично.
— Догадаются, не догадаются — без разницы, ибо подло и цинично я их обманывать не буду. Я немножко привру. Здесь всё плохо и может стать только хуже. Мне всего лишь необходимо прикинуться хорошим генералом… командором.
— Получится ли? — вернула улыбку, полную сомнения, Дуня. Игра — это игра. Драка — это драка. А война — это…