«Эльф» бесцеремонно задрал юбку, и по бедру поплыло столь знакомое тепло волшебного излечения. Пациентка с грустью отметила, что, право же, ей несказанно повезло: эти парни и впрямь не желали ей зла. Они хотели как лучше. В их понимании, естественно.
— А теперь как? — целитель протянул руку, помогая подняться.
Девушка расправила одежду, проверила наличие сумки и потопталась так, если бы мерила в магазине понравившиеся туфельки.
— Хорошо, — кивнула Дуня. — Вы мне всё-таки скажите, что происходит? Зачем вы меня спасали, убивали и прятали?
— Спасали, потому что тебе было бы очень и очень плохо, — хмыкнул, вставая, кудряшка. — Убивали — это твои выдумки, маленькая госпожа. Прятали… — он замялся. — Знаешь ли, у нас тут комендантский час.
— Что? — не поверила девушка. — А как же?..
— Этим можно. У шлюх — работа, у клиентов — законное приобретение товара.
Странница нахмурилась, раздумывая, затем вынужденно призналась:
— Я бы могла надеть шаль. — И испуганно добавила: — Временно! Только для маскировки!
«Эльфы» озадаченно переглянулись.
— Это, понятно, неплохая и смелая идея. Да беда в том, что трудовой грамоты у тебя нет. Клиентам всё равно, а патрули имеют дурную привычку её требовать. А с гастролёршами… — Один из близнецов криво ухмыльнулся, другой покачал головой. — С гастролёршами в этом городишке ох как нехорошо поступают. Клеймят. Тавро — бабочку — прямо на лице выжигают. Такой женщине уже грамоту не получить, замуж не выйти, ни в какую гильдию не вступить. Либо за стену бежать, либо вешаться. Впрочем, и знахаря хорошего… хм, подпольного, отыскать можно, да они денег немалых стоят.
— Ой, — оценила перспективу Дуня.
— Именно.
— А почему вы на улице? Тоже подружку на ночь ищите? — На деле странница догадалась, что нет, но отчего-то ей показалось, что безопаснее задать первый вопрос со вторым. Видимо, инстинкт самосохранения проявился.
Братья вновь посмотрели друг на друга. На этот раз они изображали кривоватое зеркало дольше. То ли мысли пытались угадать, то ли и впрямь общались без слов. Где-то через минуту, когда Дуня всерьёз обдумывала старое предложение пойти своей дорогой, парочка изволила обернуться к собеседнице.
— У нас имеются некоторые дела, — начал кудряшка. — Боюсь с точки зрения городских властей, они… хм, не то чтобы законные. Я бы даже сказал: почти преступные.
— Ага, — кивнул огнеметатель. — Есть тут один дом. Нам нужно в него зайти, взять кое-какую вещицу и спокойно уйти. Подальше. В общем-то, к себе. Туда, где живём. Там безопасно и никто искать ничего не будет.
— То есть вы грабители? — подвела итог девушка.
— Нет, что ты! Эта вещь не принадлежит владельцам дома. Она краденая, а потом несколько раз перекупленная. Мы хотим вернуть её настоящему хозяину, — «эльф»-врачеватель пожал плечами. — А может — и не хотим. Посмотрим. И… в любом случае, это просто воровство. Ничего особенного. Мы, поверь, этим не занимаемся. Сегодня так вышло.
Дуня постояла-постояла и…
— Спасибо за помощь, — она вежливо кивнула, прижимая ладони к груди.
— Ты уходишь? — уточнил кудряшка.
Путешественница молча направилась к освещённому перекрёстку, осторожно выглянула из-за угла, словно ожидая, что отряд из восьми стражников только её и караулит, и шагнула было в сторону цепочки огоньков, как оказалась втянутой обратно во мрак проулка. «Душитель» крепко стиснул руку — не вырваться, не выскользнуть.
— Куда ты, дурочка? — он развернул девушку к себе и внимательно посмотрел в глаза. На миг от такого удивительного соседства закружилась голова. А ведь от «эльфа» пахло чем-то горьким. Полынь?.. От одного лишь слова, предположения нахлынули воспоминания. Мгновение — правда и вымысел, перемешанные, их не разделить… Щёки зажгло — то ли от стыда, то ли просто от смущения. А губы всё так же искали поцелуя… — Куда ты, глупая? Тебе есть, где спрятаться? Где приткнуться?
И наваждение отступило. Кудряшку окутывал аромат ванили. Сладковатый, карамельный. Если он и горчил, то лишь от осознания того, что на вкус ваниль хуже самого лучшего и гадкого из лекарств.
— Не знаю. Мне некуда идти. Но вряд ли мне по пути с вами. Не буду вам мешать.
— Маленькая госпожа, до утра ещё далеко, а ночью в этом городе такой, как ты, одной бродить не стоит…
— Такой, как я? — уточнила Дуня. Её снова не услышали.