Бедняжку прошил озноб. Зря она повелась. Может, все страсти, кроме назначения цветастого платка, выдумка, ложь для одинокой девицы. Хотя… Зачем огород городить, когда Дуне любую чушь скорми — и, как в песенке, делай, что хошь. И всё-таки…
До слуха донеслось уже знакомое бряцанье. Представления не имея, как реагировать, странница застыла… и ни один из восьмёрки наверняка наблюдательных воинов её не заметил. Пожалуй, правду говорят, когда утверждают, что самое тайное спрятано у всех на виду. Девушка потихоньку перевела дух. И тотчас поняла, что рано успокоилась. Дом, где шуровали близнецы, наполнился звуками и, что гораздо хуже, выпустил их наружу.
Грохот — тяжёлое упало на пол. Звон — разлетелась вдребезги посуда… или что-то другое, столь же хрупкое. Вскрик — кого-то испугали или ударили. Возмущённый вопль. Ругань. Дуня не могла разобрать слова, но тон говорил сам за себя. Девушка, догадавшись, что всё пошло не так, как планировали «эльфы», собралась рвануть куда подальше, но не успела, остановленная продолжением «концерта». Ягодки на кустах замерцали ёлочными гирляндами, цветочный аромат из чарующего превратился в дурманящий, меж колоннами сиреной завыл ветер, а тёмное небо поплыло столь неуместным по знойной ночи северным сиянием. Если это не сработавшая сигнализация, то Дуня не смотрела «Как украсть миллион».
Тут и бежать бы, но девушка, завороженная картиной всеобщей тревоги, словно зевака масштабным пожаром, не сдвинулась с места. Она не пошевелилась и тогда, когда, выбив дверь, на улицу вылетели двое. Они рычали дикими зверьми и мутузили друг друга что есть силы. Ощутив спинами булыжники мостовой, драчуны, однако, расцепились и поспешили скрыться там, где потемнее. А Дуня безучастно наблюдала, как с приглянувшегося балкона упала ещё одна парочка. Обменявшись в воздухе тумаками, бойцы ловко приземлились на ноги и сиганули в разные стороны.
И только тогда девушка очнулась. Улица теперь сияла не только из-за огней в небе, но и от озарившихся окон в соседних домах, от ранее тёмных фонарей и от факелов в руках крепких мужчин в бряцающих юбочках и хлопающих сандалиях. Эти мужчины, сейчас не вызывающие и намёка на усмешку, направлялись прямиком к Дуне. Пытаться бежать было бессмысленно. Как и прятать то, что девушка держала в вытянутых руках. Золотой металл, разноцветные каменья, глазурованные вставки… Статуэтка. Ангел, крестом расправивший крылья и крепко держащий за плечи вихрастого мальчишку. Кажется, её выронили те, что рухнули с балкона. А Дуня случайно её поймала. И, похоже, девушку шли арестовывать. За грабёж.
Интересно: если незаконно работающим проституткам выжигают на лице клеймо, не отрубают ли здесь ворам руки? И если оно так, удастся ли Дуне объяснить, что она к преступлению не имеет ни малейшего отношения? Выражение лиц патрульных подсказывало, что вряд ли.
Несчастная странница виновато улыбнулась и по инерции подняла так и не украденное сокровище повыше — мол, забирайте, оно мне и даром не сдалось. Правда, долго девушка не продержалась — казалось бы, не такая и большая, статуэтка была непомерно тяжела.
— Не трогайте её! — донёсся со стороны знакомый голос. — Она здесь ни при чём. Она не вор. Она не приходила за Девой-хранителем.
— Угу, конечно… — раздался другой, резковатый и насмешливый. — Ни при чём. Да она с ними. Она… — говоривший булькнул, то ли хихикнул, то ли поперхнулся от тычка в бок. — Она их сестрица по мамочке. Но не при делах, это точно. Лунная дочь.
Глаза Дуни округлились. Девушка хотела бы ответить, но не нашлась со словами. А потом сообразила что к чему. И обрадовалась своей испуганной заторможенности, одурманенной ароматом охранных цветов головушке. Лунная дочь. Сомнамбула. Сумасшедшая. Чужак-доброхот, возможно, не без болезненного намёка от кого-то из «эльфов» подсказывал, как выкрутиться из щекотливой ситуации.
Странница потеряно, нисколько не играя, огляделась. Вместе с ещё одним патрульным отрядом к «музею» вышли и воры. Вернее сказать, их вывели, крепко держа за плечи: кого-то из близнецов, до того растрёпанного, что вновь не понять — кудряшка это или огнеметатель, — и неизвестного парня, видимо, с ним «эльф» выбивал дверь.
— Мы Деву выкинули, а она подобрала, — закончил братец-вор. — Она плохо понимает, что делает.
— Плохо, не плохо, — хмыкнул подошедший к Дуне воин, внимательно разглядывая её лицо. — В канцелярии разберутся. — Он выхватил из-за пазухи тёмный платок и осторожно вытащил из рук девушки статуэтку — ни дать ни взять криминалист. — Так, как ты сказал, зовут твою сестру, Уголь?
— Никак я не говорил, — буркнул «эльф». — Лурка. Лаура, то есть.