В её голосе Аристокл не услышал радости.
— Аристокл, я не понимаю, что происходит?
— Об этом должны рассказать ты и Клейто.
— Я ничего не знаю?
— И куда делся Марк, ты тоже не знаешь?
— Нет.
— А, как передавала мне данные его проекта, ты помнишь?
Айна молча уставилась на него.
— Если не помнишь, не мучь себя, — остепенился Аристокл.
С силой потерев виски, Айна зажмурилась и вымученно произнесла.
— Нет, отчего же, я помню о проекте. И ещё, я помню, что за это, ты пообещал жениться на Айне.
Аристокл встрепенулся.
— Я обещал? Я точно обещал?
— Я вру?
Она устремила на него быстрый взгляд и он, сдавшись, опустил голову.
— Понимаешь, Айна… такая ситуация, я не смогу исполнить это обещание. По крайней мере, сейчас.
Он искоса взглянул в сторону Клейто.
— Что значит, не сможешь? Ты Архиват или, кто? Разве, твоё слово не закон?
Аристокл, медленно подняв на неё глаза, прищурился, он просто не ожидал от Айны такого натиска. Видимо одины неплохо встряхнули её мозги.
— Я всё понял, Айна. Ты хорошая и отважная девушка. В твоей жизни ещё появится…
— Помолчи! — перебила она его, — У меня просто в голове не укладывается, что ты пообещал на Айне жениться? И не от любви горячей, а из-за какого-то паршивого проекта!
— Перестань говорить о себе в третьем лице! — Одёрнул он её, ничего не понимая в её поведении.
Она вдруг устало на него взглянула и, на мгновение, сжав в ладонях своё лицо, примирительно произнесла, опустив голову:
— Прости, Аристокл.
После чего, вцепилась в него и крепко поцеловав, стремительно удалилась вдоль коридора. Аристокл, некоторое время огорошено смотрел ей в след, но потом, развернувшись, вошёл, наконец, в палату, где его ожидала спящая Клейто. Глядя на неё, он принялся проклинать себя за данное всуе обещание. Но он понимал, что если он его не выполнит, Айна растрясёт об этом инциденте по всему свету.
Когда, вечером Аристокл вышел из палаты Клейто, Айна, естественно уже ждала его у выхода.
— Зачем ты это делаешь, Айна? Если я такой плохой, зачем я тебе нужен?
— Ты ещё не понял? Я же люблю тебя.
— Да, но…
— Никаких "Но", мы женимся при любых обстоятельствах.
Аристокл задумался.
— Хорошо, но только после того, как очнётся Клейто.
— А, если она никогда не очнётся?
— Не говори так.
— Ладно, пусть очнётся. Но ещё до этого ты должен официально объявить о нашей помолвке.
— Что?
— Что поделаешь, не стану же я спокойно отдавать тебя своей сопернице.
Айна кивнула в сторону Клейто, находящейся за прозрачной перегородкой.
— Я не верю в твою ревность, Айна. А, как же Марк?
Айна фыркнула
— На ошибках учатся, Аристокл. Марк оказался подонком, который, кстати, всё ещё женат и, кстати, всё ещё на Клейто, от постели, которой, ты не отходишь.
— Она мать моих детей.
— Может, есть более веские обстоятельства?
— Да, Айна, есть!
— Тогда, тем более, мы должны немедленно пожениться, пока не произошло непоправимое.
— А если я не стану, — упрямо проговорил он, разглядывая её мраморное личико.
— Есть такая статья, — совращение малолетних.
— Что ты такое несёшь, Айна? — задохнулся он от негодования.
— Ладно, я переборщила, — пошла она на попятную, — но в Архинон с тобой я всё же поеду, — быстро проговорила он и добавила, — в качестве невесты.
— Хорошо, — сдался он, — лаборант нам с Игулом не помешает.
— Ты думаешь, Марк выбрал меня, только лишь по внешним данным?
— Ты почти убедила меня в обратном. — Аристокл терял терпение.
К палате тихо подошли Олег и Итея, держа Южди за руки. Открывая им дверь, Аристокл вошёл сам, оставив Айну стоять снаружи. Они подошли к Клейто и вместе с Аристоклом встали у её изголовья. Дети выглядели не по-детски угрюмыми и сосредоточенными. Они так и простояли молча минут пятнадцать. После чего Олег проговорил низким голосом:
— Она поедет с нами.
— Я не возражаю, — отозвался Аристокл и зачем-то взглянул на Айну. Её глаза были полны слёз.
А в глазах Аристокла стоял огромный немой вопрос.
— Что ж тут удивительного, я марсианка и этим всё сказано, — проговорила Айна, растягивая слова на эймосский манер.
— И всё же, не каждому марсианину придутся по вкусу луксии синие, — запальчиво спорил с ней Игул, выглядывая из-за соседней стойки с приборами.
— Не знаю, как кто, а я, например, обожаю их, — послышался голос Аристокла из соседнего помещения, там, где находилась установка накопителя одинов.
Айна отклонила голову в сторону, чтобы увидеть его правильный профиль, сосредоточенно наблюдающий за экраном. Что-то, соображая в уме, она перевела взгляд на Игула и проговорила:
— И кофе я люблю без молока и вообще, люблю, чтобы оно было покрепче.
— Просто удивительно, Айна, как наши вкусы совпадают, — откликнулся опять Аристокл, не оборачиваясь в их сторону.
— А я о чём говорила? — прищурившись, вторила ему Айна.
— Я не помню, чтобы ты когда-нибудь говорила об этом, — возразил Игул и уткнулся в провода небольшого светящегося, гофрированного прибора.
— Ты не помнишь, зато помнит Аристокл, — выкрикнула она и спряталась за дверцу шкафа, где сортировала какие-то предметы по ячейкам.
— Помню, помню. Только, пожалуйста, не отвлекай нас от работы, — беззлобно пробормотал Аристокл
— Разве я отвлекаю? Я просто спросила Игула о том, каким будет праздничный обед.
— Айна, до банкета целых два дня. У тебя будет ещё время подумать об этом.
— Эх, скорей бы, — загрустила Айна, — заглядывая за окно. — Я не дождусь, наверное.
Развернувшись, она решительно отправилась в лаборантскую. Аристокл проводив её взглядом, покачал головой.
— Странная она какая-то стала, — шепнул Игул, — у неё точно не все дома, после этого эксперимента.
— Да-а, — помедлив, согласился Аристокл.
— Я даже склонен отговорить тебя от женитьбы.
— Знаешь, Игул, дело даже не в том, что я обещал ей. Я сам хочу этого.
— Ты меня удивляешь.
— Хотябы в этом пусть совесть моя будет чиста. Ведь, в сущности, она девушка не плохая. Я даже заметил, она к детям стала относиться совсем по-другому. С интересом, что ли.
— Всё это уловки.
— Может быть, но мне почему-то наплевать. Что ж мне до конца жизни ждать чистой, светлой любви? Не будет этого.
— Ты не любишь Айну, а это не честно по отношению к ней, тебе не кажется?
— Нет, не кажется. Ты ведь не знаешь, что она меня пыталась шантажировать.
— Интересно, чем?
— Растление малолетних. Бред, конечно, но я не в обиде. Беззащитная она какая-то. Вся на поверхности.
— Сирота, — задумчиво произнёс Игул.
— В том-то и дело, — вздохнул Аристокл, — По-моему, мы в тупике.
— Ты это о чём?
Игул проследил за его взглядом. На экране, так же хаотично двигались горошины разных цветов.
— Да, — покачал он головой, — я тоже думаю, что мы на ложном пути.
— Да, я тоже так думаю, — прозвучал голос за их спинами. На что они дружно оглянулись.
— Не хотите кофе? — поспешила она опередить их резонный вопрос.
На её подносе дымил ароматный напиток. Белозубая улыбка казалась счастливой и беззаботной.
Они молчали, оттого, что их мучил вопрос: а слышала ли она их последние слова? Айна поставила перед ними поднос и внимательно вгляделась в экран.
— Может вам стоит подумать об уменьшении скорости одиночастиц, нежели об их нейтрализации.
— А что, можно попробовать, — с интересом отозвался Аристокл и тут же занялся заменой программы.
— Слушай, у меня есть идейка по снижению скорости, — в азарте проговорил Игул.
Она усмехнулась снисходительно, почти по матерински оглядывая их спины, и облегчённо вздохнув, отправилась в лаборантскую.
Только рано утром, полусонная и слегка помятая она вошла в зал лаборатории. Аристокл уже уехал по делам государственным, а Игул тихо дремал в своём кресле. Айна зевнув, слегка зажмурилась от неяркого, марсианского солнца, пробивающегося сквозь верхний сектор окна. Наткнувшись взглядом на экран, где действия происходили сами собой, она невольно присела в кресло Аристокла и что-то соображая, потихоньку стала перебирать клавиши. Опустив руку в последний раз, она задумалась и проговорила: