Через некоторое время, уже в лаборатории, Айна вновь насела на Аристокла:
— Ты слышал, она тебя ненавидит.
— Это вполне объяснимо. Ей есть, за что меня ненавидеть.
— Неужели ты осознал это?
— Это тебя не касается, Айна. Кстати, праздничный ужин не отменяется. Игул! — громко позвал он брата, — на сегодня работа отменяется.
Игул, выйдя из лаборантской, мрачно произнёс:
— Делайте, что хотите, только меня не впутывайте в свои дела. Мне некогда.
— Я пошла, — весело прощебетала Айна и удалилась.
— Игул, всё нормально, — Аристокл приобнял брата и улыбнулся.
— А мне не весело, Аристокл. Твоя беспечность…
Аристокл неожиданно прикрыл его рот рукой.
— Разве ты не рад, тому, что очнулась Клейто?
— Это правда? — немного опешив, произнёс Игул.
— Да! Бросай всё и пошли в зал "Стон". Пришло время немного расслабиться и повеселиться.
— А по мне, так рано веселиться. Мы не нашли Марка Соло.
— Это работа сыщиков.
— И наша, тоже, ты забыл?
— Я помню, Игул, помню. Так ты идёшь? — он вновь задорно подмигнул ему и тот устало бросил:
— Иду, куда я без тебя.
По началу ужин казался немного натянутым. Собравшиеся гости были немного удивлены, тому, что Аристокл собрался жениться так неожиданно, но в целом помолвку одобрили. Натянутость чувствовалась почти во всём. Игул улавливал в его словах такую откровенную фальшь, что от стыда, старался не смотреть на реакцию гостей. Как-то, само собой, при каждом таком случае, он слегка подкашливал, за что под столом получал увесистые пинки от Аристокла. Когда, разгулявшийся, наконец, банкет постепенно вошёл в стадию раскованности, Игул придумал себе занятие, которое считал для себя важным в данной обстановке. Он стал просто наблюдать за Айной, тем более что за ней наблюдать было всё интереснее и интереснее. Нал, которая весь вечер присутствовала рядом с Айной, незаметно исчезла и Айна под громкий вокал друзей Аристокла отправилась в одну из комнат.
— Вы куда, девушка? Что-то ищите?
На её пути возник Игул.
— Немного покоя.
— А, как же ваш жених?
Они оба оглянулись на фальшивый фальцет Аристокла, сопровождающийся дурацким смехом.
— Пусть немного насладится последними холостяцкими деньками. А, ты Игул, отчего ты самый трезвый?
— Тот же вопрос и к тебе?
Громко загрохотала музыка, и гости бросились в пляс. Заткнув уши, Айна, оттолкнув Игула, всё же вошла в красную комнату — Игул за ней. Вид висящих на противоположной стене кинжалов остановил Айну и Игул, поймав её взгляд, проговорил:
— Чего ты испугалась. Это же экспонаты. Посмотри, какой металл обрабатывали пятьсот лет назад.
Он ловко снял один из кинжалов, и приблизился к Айне, которая, попятившись назад, тут же наткнулась спиной на вошедшего Аристокла.
— Вот, вы куда спрятались, — игриво пробормотал он и обнял Айну со спины.
Айна тут же вырвалась из его объятий и бросилась на диван, обтянутый бордовым бархатом.
— Ты вся дрожишь. Что с тобой? — спросил Аристокл.
Подняв глаза и, оглядывая их обоих, она, вздохнув, проговорила:
— Ничего, просто от тебя несёт, как от пивной бочки, Я не помню тебя таким.
— Ты пил пиво?
Удивлённо Игул посмотрел на брата.
— Да, — отозвался тот пьяно, — и не только пиво, и что здесь такого?
— Да, нет, ничего, просто раньше ты не потреблял этой гадости, и потом, в твоём-то состоянии.
— Ну и что? Сегодня день-то, какой!
— Постой, посмотри на меня!
Игул настойчиво ловил его взгляд
— Отвяжись, Игул. Меня убивает твоя настойчивая проницательность.
— А меня убивает твое бесшабашное отношение к своему здоровью!
— И наплевать!
— Вот именно. Если бы ты только подумал, ради чего ты плюёшь на себя. Пойми, так тебя ненадолго хватит и что потом? Ты хорошенько подумал?
Но, вдруг Аристокл обратил внимание на Айну, уткнувшуюся лицом в столик.
— Тебе плохо? — спросил он, подойдя к ней.
— Нет, мне хорошо, — она устало подняла глаза, — вы, тут препираетесь, а я не пойму, за каким чёртом?
Игул, словно переводчик перевёл её внимание на себя.
— Ты узнаешь об этом, Айна, но будет уже поздно.
— Закрой рот, Игул! — выкрикнул Аристокл, увидев в её руке кинжал.
— Айна, отдай его мне, милая, — он протянул к ней руку.
Не вставая с места, она протянула кинжал ему остриём вперёд. Аристокл, взявшись у основания кинжала, потянул его на себя, но Айна, почему-то не отпускала его. Удивлённо, он взглянул в её глаза. В этот самый момент позвонил профессор Мысский, рука Аристокла дрогнула, и кинжал упал на пол.
— Аристокл, Клейто не спит уже два часа и требует, чтобы позвали тебя. Похоже, что с ней случилось непоправимое. Она не помнит себя и несёт всякую чушь.
— Как же она не помнит себя, если смогла вспомнить меня и Айну?
Лицо Аристокла исказилось болью, он тяжело застонал, но голограмма Мысского продолжала:
— Я сомневаюсь в этом, Аристокл. Она думает, что она мужчина и зовут его Марк.
Аристокл в последний раз поднял тяжёлый взгляд на Айну, и в тот момент, когда начал что-то соображать, упал в обморок.
— Что с ним? — вскочила с дивана Айна.
— Случилось, то, о чём я предупреждал, — ответил Игул, деловито расстегивая на Аристокле ворот.
— О чём ты предупреждал, чёрт возьми? — закричала Айна.
— Не ори, лучше подай подушку.
— Но, ты же мне ничего не сказал.
Подушка уже легла под голову Аристокла.
— Я и говорю, он ненормальный, — продолжал кричать Игул, — он каждый день облучал себя одинами бодрости, и теперь ляжет вместо Клейто.
— О Боже! Что делать?
Руки Айны тряслись.
— Вызывать профессора!
Через пол часа Аристокл лежал под реанимационным зонтом и пустыми глазами наблюдал за людьми, суетящимися над ним.
— Чем вы там занимались? — с упрёком спросил Мысский у Айны, стоящей в сторонке.
— Где? — переспросила она.
— У него колотая рана. Он, что, харакири себе делал?
— Как? Что вы сказали?
— Ничего страшного, лёгкая царапина. Но, всё-таки.
Аристокл почувствовал на себе пристальный взгляд и слегка повернул голову. Айна тут же выбежала вон.
"Боже, — осенило его окончательно, — это же Клейто! Сознание Клейто в теле Айны! А в теле Клейто теперь сознание Марка! Теперь понятно, отчего это Айна так поумнела. А настоящая Айна где-то в облике Марка. И не удивительно, что она где-то блуждает, ведь она совсем не разбирается в, столь сложной технике. Боже, что-то нужно делать! Но, Айна, то есть Клейто? Почему она ничего не сказала? Зачем это ей нужно?"
Сумеречный свет бывшей спальни Клейто, там, где, когда-то она жила, навевал тоскливое настроение. Профессор Мысский запретил зажигать яркие огни.
Ещё в далёкой юности Владислав Мысский работал рядом с неизвестным, ещё тогда Иваном Правиковым. Но, постоянные разногласия заставили его уйти в другую, а именно в медицинскую, практическую сферу. Но всё, что тогда тревожило его пытливый ум не ушло бесследно из его жизни. Всё чаще и чаще доктор Мысский прибегал к использованию достижений одинологии в современных методах лечения заболеваний мозга. Не так давно, он пришёл к выводу, что воздействие одинов на человеческий мозг имеет прямое отношение к душевным заболеваниям, типа шизофрении. Однажды он понял, что восприятие нужного количества одинов контролируется самим мозгом, который, как компьютер сортирует их. В итоге, человек воспринимает мир таким, какой он видится в обычном, трёхмерном пространстве. Мозг людей способен воспринимать ограниченное количество одинов. Гении воспринимают чуть больше. Обычные дебилы — чуть меньше. Но, что касается гениев, мозг которых готов принять больше, и он принимает их, но в исключительных случаях мозг гениев не успевает разобрать по понятиям, подобно, сломанному компьютеру. Не сложно представить, в каком тогда виде показывается мир в глазах, мыслях, звуках и т. д. этого несостоявшегося гения. Один из способов лечения, по мнению Мысского, заключается в том, чтобы уменьшить поступление одинов в больной мозг без всякого химического вмешательства. Естественно, не всегда это ему удавалось. Сам Мысский не гений и всё же, экспериментируя, медленно, но верно приближался к этой главной цели его жизни. Именно поэтому к нему обратились братья Виндеконды, после того, как поняли причину обморочного состояния Клейто и Айны.