Старик икнул, и вода вылилась обратно. Вместе с ярко-желтой пенистой желчью. Эль отвернулась, стараясь дышать ртом.
– Все в порядке.
Ничего иного она не придумала и раз пять- шесть повторила то же самое воркующим тоном, хотя сама в это не верила. Эль услышала, как хлопнула задняя дверца «тойоты» и раздались поспешные шаги Джеймса.
Старик согнулся, и солнце осветило рану под таким углом, что все сразу стало видно. Эль не смогла смотреть. Кровь сама по себе ее не пугала – она росла среди драчливых парней. Ужаснула набившаяся в рану грязь – чернота от спрессованного ветром песка. Мозг – самый личный орган, и в нем целая пригоршня песчинок. В этом было нечто оскорбительное, ужасное, трогало сильнее, чем тысяча взорвавшихся голов в тысяче фильмов ужасов. Эль поежилась.
Она вспомнила, как сидела с матерью в машине. Больничная парковка. Она прижалась к холодному стеклу, на котором появлялись бусинки дождя, расцветавшие от света уличных фонарей. Говорить об этом не хотелось. Мать сказала: «Люди подобны машинам. Они состоят из отдельных деталей. Детали стареют, изнашиваются и ломаются. Может сломаться нога или выйти из строя желудок. У твоего дедушки Эллиса непорядок с мозгом». Тогда Эль в возрасте десяти лет сделала вывод, что души не существует, и все, что мы чувствуем и любим, лишь пропитанное жизненными соками электричество. Сообразила это раньше большинства знакомых ей атеистов. Хотя сомневалась, что это хорошо.
Старик посмотрел на нее в упор и спросил:
– Мы реальность?
Эль похолодела.
– Это все происходит в действительности?
Она сморгнула с глаз слезы и увидела, что он держит что-то в руке. Пятнистый коричнево-табачный бумажник. Старик распахнул его, и на солнце жарким золотом блеснуло нечто вроде звезды. Эль узнала значок. Затем на него упала тень – это Джеймс наклонился, чтобы повязать на голову раненого белую мятую рубашку.
– Вот это да! – Муж посмотрел на значок. – Он что, коп?
– Его зовут Глен Флойд, – сказала Эль, когда Джеймс наматывал ткань на голову старика. Она напоминала косынку. Поверху, под подбородком и назад. Джеймс старался не задеть рану, но когда нечаянно коснулся большим пальцем выступающий край похожей на корнфлекс кости, старик, похоже, даже не заметил. – Он из службы охраны рыболовства и диких животных округа Клементс.
– Где такой?
– Его водительское удостоверение зарегистрировано в Монтане. – Она поддержала бумажник, чтобы тот не ходил ходуном в трясущейся руке Флойда. – Тут же фотографии детей и внуков.
Монтана. Парк-рейнджер. Внезапно Джеймс вспомнил буквы. МПР.
– Далеко он забрался от дома.
Он соединил рукава рубашки на лбу старика, сделал рифовый узел и затянул концы. Рана обозначилась на ткани тонкой границей сочащейся крови. Выступающий слом кости приподнимал материал, как обломившийся ноготь. Джеймса встревожило, что крови совсем не было, кроме тоненькой струйки за ухом, измазавшей воротник, словно пролитым кофе. В «Основах поведения в чрезвычайных ситуациях» говорится, что крови при ранениях всегда бывает либо намного меньше, либо намного больше, чем ожидается. В этом смысле смертельные травмы проявляются странно.
«Господи, как плохо, что я не врач»!
Джеймс попытался убедить себя, что это совершенно не важно. И в любом случае поздно. Рана в черепе Глена столько времени подвергалась воздействию внешней среды, что хирургу, чтобы убрать из нее весь мусор, потребуется пылесос.
– Я ехал по скоростной автостраде, – произнес Глен.
Джеймс замер, Эль тоже. Старик облизал губы и прищурился:
– Я вижу… вижу рядом мужчину. Он в маленьком «субару», одно стекло немного приспущено.
Между ними со свистом пронесся порыв ветра.
– У него зачес на лысине. – Раненый улыбнулся, но как-то неестественно, будто каждая мышца лица действовала сама по себе. Так дети позируют фотографам – одни сплошные зубы, никаких глаз, точно мумии с туго натянутой кожей. – Ветер сорвал его длинные волосы с головы, а он так увлекся рулежкой, что не заметил, и они метались по салону, как ондатра в ловушке. Просто развевались во все стороны. – Он дважды хрипло хохотнул и покрутил пальцем. – В тот день я тоже решил прикрыть себе лысину. Как у того парня.