Он промолчал в ответ, прибавил скорости и уже минут через двадцать они были в Москве. Предполуденный город окутан был зноем летнего дня. Тротуары полны прохожих в легкой яркой одежде. Окна домов блестели отраженными солнечными лучами, и небо уже не было таким синим, как за городом.
Женька притормозил у лавки Полины, вышел из машины и помог выйти девушке.
— Не сердись на меня, пожалуйста. — Она попыталась обнять его, но Женька не позволил.
— Не надо мне из жалости, ок? — Развернулся и собрался было уезжать, но… — Поль, прости. Я эгоист, видимо. Действительно, думал только о себе. Но, знаешь, я никогда не считал тебя простушкой или дурочкой. Я люблю тебя. Ты просто помни об этом, ладно? Я не обещаю, что оставлю тебя в покое. И мне плевать, кто там у тебя появился, ясно? Я выясню, кто это и реально угрохаю гада! Вот…вроде все сказал. Пока, Поль.
Он уехал, оставил Полечку одну на тротуаре, под горячим столичным солнцем, в слезах и с мыслью — Женька никогда не смирится с тем, что они с Климом могут быть парой. Это конец?
Клим припарковался на расстоянии от магазинчика, дождался пока брат уедет, выскочил из машины и побежал к Поле.
— Ты плачешь? — обнял сразу, прижал к себе. — Что случилось? Женька обидел? Поль? Не молчи!
Это «не молчи» теперь уже от второго брата, добило ее окончательно.
— Клим, ничего не получится, — рыдала Поля, уткнувшись в его грудь. — Он никогда не примет, никогда не поймет! Лучше сразу все прекратить. Уйди. Уезжай и не возвращайся больше. Забудь обо мне и обо всем. Я ничего не хочу, слышишь?! У тебя есть семья и это главное. Уйди! Да уйди же ты!
Оттолкнула изумленного Клима и бросилась в лавку. Разумеется, он ринулся за ней, удержал за руку.
— Никуда я не уйду. Что произошло?
— Уйди, прошу тебя! — она уже кричала.
— Просто расскажи, что случилось. Ты плачешь! Я не отпущу тебя.
— Я, я, я…все время только о себе! Я не хочу! Я, Полина Мельцаж, не хочу тебя видеть! — Клим отпустил ее руку, понимая, что удержать не сможет.
Поля открыла дверь лавки и захлопнула ее перед носом Клима. Тот остался стоять, бездумно разглядывая вывеску «Closed»*, которая раскачивалась на двери магазина и подтверждала собой, что все случившееся правда, сияла неким знаком. Поля прогнала его, закрылась и ему остается только уехать и думать.
От автора: Closed — закрыто (англ. яз)
Клим понимал, что нельзя сейчас идти к Поле, требовать ответов, а потому решил подождать и перезвонить позже. Одно только его мучило и заставляло сжимать кулаки — его собственная беспомощность. Он не мог приказать ей отвечать на вопросы, не мог заставить говорить с ним откровенно. Она не его подчиненная, не его собственность. Заслужить ее доверие он попросту не успел, а значит нужно доказывать ей, ждать, думать.
Когда уже был в машине, понял, что можно выяснить у Женьки, что случилось.
— Бро, доехали нормально? — и сразу понял, что тон его, слишком легкий для брата, тот сопел в трубку злобно и был на взводе.
— Нормально? С фига ли? У Полины есть кто-то. Клим, я знал, что не любит, но сегодня сама сказала и так убедительно, что я готов прикончить того козла! Просто интересно узнать, чем он лучше меня? Бро…скажи мне, почему меня нельзя любить, а? Почему другого можно, а меня нет? Она всю душу из меня вытрясла! — Клим все понял.
И слезы Поли и срыв брата и откуда взялся липкий пот, что крался по его собственной спине, мешая разуму делать свое дело.
— Остынь. Жихарка, на ней свет клином сошелся? — Клим сам не понимал, что несет, но говорить-то надо!
— А если сошелся, тогда как?! — вот Клим точно не знал ответа, но брата понимал прекрасно.
— Где ты? Я приеду.
— Не надо. Я свалю сейчас из города на фиг. Мне подумать надо, отдохнуть. Иначе с ума сойду.
— Я могу поехать с тобой.
— Тебе вечером лететь в Крым. Не парься. Я в порядке. Ну, в том смысле, что глупостей не наделаю.
— Ты уверен, Жень?
— Блин, я уверен. Вот в этом я точно уверен. Давай, хорошо тебе долететь. Напиши, как там и что. — И отключился.
Клим добрался до своей московской квартиры, вошел в дом, скинул обувь и упал на диван в гостиной. Очнулся через половину часа и понял, что крепко сжимает телефон в руке. Занятно, что вид аппарата вернул его в действительность и заставил мыслить разумно. Он написал сообщение для Полины, стараясь сдержаться и не набрать ее номера для разговора. Вероятно, чувствовал, что звонка она не примет.
Клим:
«Не плачь. Верь мне. Я тебя люблю. Дождись меня»