Выбрать главу

Ответа он не получил ни через минуту, ни через час, ни через пять. Уже вечером, когда был в самолете, проверил в последний раз сообщения — ничего. Сорвался на стюардессе, извинился и выпил коньяку больше, чем нужно.

Все то время, что длился полёт его невеселый, он слушал перебранку матери с сыном — они сидели впереди него.

— Нет, Петя. Не куплю.

— Мам, у всех уже есть, а я один такой дебил!

— Нет. И сразу скажу, чтобы ты не мучился — папа тоже не купит!

Кто знает, что там в голове у Клима носилось и вертелось, но он совершенно отчетливо понял, что своим молчанием мучает всех — Полину, Женьку и себя заодно. Занятно, что разговор его соседей по салону, натолкнул на мысль — сказать все «сразу», чтобы никто не «мучился». Клим сам, собственной персоной, заставляет страдать любимую девушку, продлевает агонию брата и если кто и способен положить конец всему этому кошмару, то только он сам.

Уже в Симферополе, сойдя с трапа самолета, он включил телефон и начал звонить Полине. Безрезультатно! Она не отвечала на сообщения и вызовы. А вот Женька ответил и сразу.

— Привет. Долетел?

— Да. Бро, я вернусь в Москву послезавтра.

— Погоди, а как же дела твои?

— Подождут. Женька, у меня к тебе серьезный разговор. Я позвоню из аэропорта, и ты перехватишь меня уже в городе.

— Что-то случилось?

— Да. Но ты не дергайся, все живы, здоровы. И разговор этот нужен не только мне, понял? Все, держись там, не кисни.

— Клим, ты там перепил? Что за интрига? Ты сам не свой.

— В точку, бро, я сам не свой, — и отключился.

Глава 10

— Поль, чего как неживая-то? Давай, двигай тарелку. — Ника распоряжалась застольем в честь защиты диплома Поли.

Решили организовать небольшой праздник прямо в магазинчике. На прилавке закуски и выпивка, там же ноутбук с видеоконференцией Соняж. Та не хотела пропускать праздника из-за простуды, а потому прекрасно устроилась дома на диване с кружкой горячего чая в руке и готова была болтать со всеми подряд. С кем? С Никой, Полей, Геной и Соням. К слову, Соням появилась в лавке сразу после Полины, заменила ее, чем и помогла подруге справиться с истерикой и слезами в одиночестве у себя дома.

Полечка проплакала весь день, очнулась только к вечеру и как всегда, принялась поливать бабушкины фиалки, стараясь перекинуть мысли свои невеселые на дела мирские, материальные. Обычные занятия успокаивали ее, вселяли уверенность, вот и пользовалась она сейчас этим немудреным лекарством, хоть и понимала — не поможет. Припомнила, что в одной телевизионной передаче, врач советовал принять обычный анальгин, если одолевают страдания душевные. Поля рассмеялась тогда, не понимая, как это возможно унять боль душевную простой таблеткой, попросту, не смогла сопоставить обычный спазм и терзания сердечные. Однако сейчас была рада любому совету. Нашла обезболивающее в аптечке и выпила таблетку…подумала и выпила еще одну. Позже ее вытащила из дома Соням и утянула праздновать.

— Так, у всех налито? — Ника с бокалом в руке сидела возле мужа за импровизированным столом. — Соняжка, ты давай, хлебай чай свой.

— Ага, — прозвучал голос «парижанки» из динамика ноутбука.

— Значица так, Поль, за тебя. Мы тут все тебя любим и гордимся и всякое прочее. А теперь выпьем, пока не прокисло!

Душевно опрокинули в себя вино, захрустели редиской, рыбкой, колбаской и всем тем, что наготовила Ника. Полина молчала и улыбалась, Гена рассказывал смешное и веселил Соням, а вот Ника наблюдала за Полей.

Так уж вышло, что видела она все, что произошло у лавки нынешним полуднем. И блондина, из-за которого плакала на тротуаре Полечка и брюнета, что подскочил к девушке позже. Да и Поленькина истерика не осталась незамеченной. Вероника Истомина — дама опытная, повидавшая много чего в своей очень непростой жизни, прекрасно поняла, что дело нечисто. Отчасти составила свое мнение и, заметьте, оно было очень близко к правде. Ника искренне любила Полю, и знала ее неплохо. Теперь же наблюдала откровенное отчаяние в зеленых глазках, удивлялась таким сильным эмоциями в ней и хотела помочь. Не то, чтобы была деликатной, скорее наоборот, но когда дело касалось «любвей», предпочитала действовать мягко, а не нахраписто. Тактика действовала со всеми ее тремя дочерьми, а потому Ника просто доверилась мудрости материнской и ждала удобного момента для разговора. Он настал спустя часа четыре, когда Гена уютно засопел на диванчике в торговом зале, Соням так и не уговорив Полю поехать в клуб, умчалась на свидание, а Соняж отключилась и никак не могла помешать беседе.