— Что, плохо тебе? Давай-ка водочки. Тут вино хлебать, все равно, что воду пить. Не поможет. — Полечка удивленно уставилась на Нику, а та, как ни в чем не бывало, разлила водку по стопкам и продолжила. — Поль, не знаю, что там у тебя, но два пацаненка сразу не много ли?
— В каком смысле?
Поля очень хотела поделиться бедой своей девичьей, но никак не могла рассказать все Соням и Соняж. Те знакомы с Женькой, а по слухам, еще и были влюблены в него. Правда, не одновременно, что к вящей радости обеих не стало препятствием для дружбы. Ника в этом смысле была прекрасными «ушами», но Поле было неловко. Правда, эта вот вечная робость улетучилась после второй стопки водки.
— Ника… Что мне делать? — и в слезы!
Не надо думать, что пьяные слезы бессмысленны. В них выливается и всплывает нечто такое, что гложет нас постоянно. Разочарования, проблемы, отсутствие чье-то или, наоборот, присутствие. Впрочем, вы и так все прекрасно знаете.
— Что делать? Снимать штаны и бегать. Поль, уймись. Ты скажи, что у тебя и вместе подумаем, а? — Ника держала спокойный тон, понимая, если разрыдается вместе с Полиной, ничего путного из этого соленого фонтана не выйдет.
— Я его люблю…кажется. А вот с Женькой как, а? — и глаза такие огромные, печальные.
Еще минут пятнадцать Ника выясняла кто такой, которого любят, что за Женька, отчего слезы и вздохнула облегченно. Почему? Да потому, что не видела в том никакой трагедии совершенно.
— Ясно. Погоди-ка. — Ника нырнула в служебное помещение и через минуты две появилась перед Полей с чашкой крепкого кофе в руке. — Хватит водки. Вот, пей.
Поля сразу поняла, что голос у Ники уверенный, прочувствовала, и советом воспользовалась. Обжигающий крепкий кофе слегка отрезвил.
— А теперь слушай тётю Нику и мотай на ус. Вопросы потом. — Уселась поближе к Полине и начала. — Знаешь, уж слишком ты трепетная лань, Поль. Прям нежная до усрачки. Подумаешь, брата полюбила и что? Женька этот гимназистка чтоль? Переживет. Чернявый твой правильно сказал. Брат любит и поймет. Не чужие люди. А ты, дура дурой. Брюнет хороший, совестливый, может еще и порядочный, а ты его на хрен выставила. Красивый, так-то. Богатый. Что?! Что уставилась, как солдат на вошь? Любовь проходит, а хорошо жить хочется.
— Ника, я же не потому…
— Во-во, и я говорю, не потому. Любишь? Вот и люби. Хватай и пользуйся, чтобы потом не кусать локти и не вспоминать — ой, какой был мужик! У сестры моей зять есть, так он сначала женился на ее старшей дочери и заделал ей ребенка, а потом развелся и женился на младшей. И ей заделал. Так и живут — он обеим ребятам и дядька и папка. И все нормально. Вот, что я скажу — жизни ты не знаешь. Она так иной раз раскорячиться заставит, так проедется по тебе, хоть вой. А потом, глядишь, наладилось все и поехало-попёрло. Ты вот что, сопли утри и давай-ка, переспи с Климом своим. — После этих слов на Полю стало жалко смотреть.
Брови изумленно выгнулись, глаза стали размером с помидор, что остался на блюде в одиночестве, а рот приоткрылся.
— Ну, ты совсем. — Ника рассмеялась громко, от души. — Ты баба или кто? Сама не знаешь, как своего единственного определяют? Ты давай, тащи его в постель, а там поймешь все сразу. Если совсем улёт — твой парень. Если просто приятно — и думать не о чем. Бросай и не создавай лишних проблем. Не стоит оно того, чтобы братьев ссорить и в семействе шухер устраивать.
Поля задумчиво так уставилась на опустевшую чашку свою из-под кофе, и немножечко зависла.
— Я об этом как-то не подумаwа.
— Ты думать еще не научилась. И это, Поль, давай уже спать иди. Я тут приберу и все закрою. Завтра старшую свою определю на кассу, пусть поработает охламонка, — потом громко так и бодро. — Генка! Подъем!
Поля в странном состоянии поднялась и ушла к себе домой, уже не слышала легкой супружеской перебранки Истоминых, а думала о словах Ники.
В квартире, схватилась за телефон, который выключила, чтобы избежать звонков от братьев и выяснила, что Клим писал и звонил раз десять. От Жени только одно сообщение.
Женя:
«Полина, я не хочу, чтобы все вот так кончилось»
Она отвечать не стала и запретила себе думать об этом. Поля понимала Женю, жалела, но согласитесь, сказала ему все, и больше добавить было нечего.
Поняла и еще кое-что — если следовать совету Ники, то именно сейчас! Поля знала о себе наверняка, что утром, на трезвую голову, вряд ли решиться сделать хоть что-то, а потому написала.
Полина:
«Клим, а где ты сейчас?»
Ответ пришел мгновенно, будто он сидел с телефоном в руке и караулил ее сообщение.