— Эх, вот бы еще один зайчишка заснул! — мечтал Виктор.
— Второго такого, пожалуй, придется ждать столько лет, сколько прошло с того времени, как твоя бабушка наткнулась на сонного зайца, — пошутил Мирон.
Зато вместо зайца друзья неожиданно столкнулись со знакомым медведем. Тот стоял возле большого старого дерева и, задрав голову, к чему-то присматривался. Медведь не заметил людей: они вышли на открытое место как раз с той стороны, где у него глаз был поврежден Викторовой булавой. Все же спрятались и принялись следить за ним.
Теперь они совсем не боялись. Медведь казался небольшим и несильным.
— Давай-ка я подкрадусь да трахну его по башке! — прошептал Виктор, сжимая в руках булаву.
— Смотри, как бы он тебя не трахнул, — ответил Мирон, хотя и ему схватка с медведем не казалась такой уж страшной.
А медведь все присматривался к дереву и нюхал воздух. Взглянули на дерево и наши друзья. Они увидели дупло, а возле него как будто мухи вьются.
— Пчелы! — догадался Виктор. — Так вот почему он присматривается! Спасибо ему за находку, а воспользуемся ею мы.
Начали подкрадываться к медведю. Тот оперся передними лапами о дерево, намереваясь взобраться на него. Он был так занят своим делом, что едва ли заметил бы врагов, будь у него здоровы даже оба глаза. Только собрался лезть, как вдруг — бац ему что-то по голове да как крикнет кто-то над ухом! Взревел мишка, шарахнулся в сторону, едва не сбив Мирона с ног, и исчез в лесу. Наверняка можно сказать, что он даже не видел, откуда свалилась беда, и потому так испугался, что… у него сразу заболел живот.
— Видишь, какое простое дело! — торжествующе сказал Виктор.
Мирон только плечами пожал.
— Пожалуй, только у нас так случается, — сказал он, — иначе люди совсем не боялись бы медведей. А чтобы достать мед, надо сначала выкурить пчел. Придется идти за огнем.
— Давай сперва поищем медведя. Может, он и другого глаза лишился. Попытаемся добить его дубинами.
— Ну, без глаз он не удрал бы так быстро.
Они пошли в ту сторону, куда убежал медведь. Его не трудно было найти по отчетливым следам внезапной болезни… Вскоре друзья услышали в густых кустах хруст, стоны, какую-то возню. Подкрались, глядят — корчится на земле медведь, словно в живот ему попала пуля. Бросились к зверю, и на голову ему посыпался град сокрушительных ударов. Двумя минутами позже все было кончено.
— Кажись, мы единственные на свете люди, которым без оружия удалось убить медведя, — тяжело дыша, сказал Мирон. — Такой случай стоит записать в книгу.
— Записан уже, — ответил Виктор. — В одной книге я читал о таком происшествии: однажды охотник заметил в овсе медведя. Тот лежал на оемле, пригнув к себе пучок овсяных колосьев, и спокойно лакомился ими. У охотника ружье было заряжено только дробью. Ею медведя не убьешь, но охотник хотел лишь испугать зверя, прогнать его и выстрелил прямо в воздух. Медведь испугался и «заболел» так же, как наш.
А на другой день его нашли в нескольких сотнях шагов от этого места. Подох с испугу. Эта болезнь помогла и нам справиться с мишкой.
Как бы там ни было, а перед хлопцами лежала туша настоящего медведя — добыча, которой гордился бы каждый охотник. Но как приступиться к ней?
Если столько мучений доставили зайцы и барсук, то что будет с медведем?
— Хоть ты плачь, глядя на богатую добычу! — вздохнул Мирон. — Надо обязательно достать камней.
— И немедленно! — подхватил Виктор.
Но Мирон сделал «математические подсчеты», по которым выходило, что работу и время им следует распланировать иначе, чем они думали. Камни искать, пожалуй, придется не один час, немало времени уйдет и на обработку их, а еще больше — на свежевание добычи, на переноску мяса в лагерь.
Надо будет еще и поесть.
— Одним словом, — окончил свои подсчеты Мирон, — сегодня всего этого сделать мы не успеем, не говоря о том, что костер без дров может потухнуть. Давай-ка потащим зверя в лагерь.
Через несколько минут хлопцы волокли медведя по лесу. Один держал его за правую переднюю лапу, другой за левую, и медведь ехал по земле на спине мордой вперед. Хоть и не большой был зверь, но для голодных, ослабевших друзей и это казалось основательным грузом.
— Сколько мы тут тащим ненужной тяжести, которую добрые люди бросили бы на месте! — жаловались они.
В этот день успели только набрать камней и начать «обработку» их. Лязг и грохот шли по лесу, словно кто-то мостил улицу. Вскоре друзья уже имели «ножи» и «топоры» каменного века. Но какие это были орудия! Смотрели на них и говорили:
— Первобытный человек засмеялся бы, увидев такое!