— Говорят, они приносят счастье, но только в том случае, если получены в подарок. — Неожиданно смутившись, она робко протянула ему фигурку. — Это тебе на счастье, Эндрю.
Он наклонил голову, рассматривая бледно-зеленую фигурку.
Молчание затягивалось, и Эвелин стало не по себе. Ладно, пусть это не самый роскошный нефрит в мире, но ведь она позаботилась о муже, купила ему подарок. Это чего-нибудь да стоит, разве не так?
В эту минуту Эндрю поднял глаза, и сердце девушки радостно подпрыгнуло. Он был растроган — по-настоящему! Взявшись за концы шарфа, он притянул голову жены к своему лицу и наградил ее поцелуем, в котором не было ни намека на физическое желание.
— Спасибо, — негромко произнес он. Какое-то время оба молчали, а когда Эндрю заговорил, голос его звучал очень торжественно.
— Лин, я хочу, чтобы ты знала: я очень серьезно к тебе отношусь. И хочу, чтобы наш брак был настоящим. Чтобы у нас все получилось.
— А это возможно? — с сомнением спросила она.
Их семейная жизнь началось очень странно, и ей казалось, что шансов на благополучный исход очень мало.
— Ты хочешь сказать, что из этого вряд ли что-нибудь выйдет? — спросил Эндрю. — Что ж… — Он пожал плечами и, помедлив, со вздохом закончил: — Я лишь пытаюсь выяснить, хочешь ли ты попробовать?
— Ты даешь мне возможность что-то решать самой? — Эвелин сделала попытку свести все к шутке, но глаза мужа остались серьезными.
— Да.
Она опустила ресницы и задумалась. До сих пор Эндрю не позволял ей самостоятельно принимать решения. Однако сейчас речь шла о том, чтобы связать с ним свою жизнь навсегда.
— Ты действительно этого хочешь?
— Хочу. — Ответ его прозвучал коротко, но искренне.
— Винс и Аннабелл…
— Нет! — Эндрю предостерегающе потянул кончик вишневого шарфа. — Они здесь ни при чем, — твердо заявил он. — Речь идет только о нас с тобой.
Иными словами, нам должен помочь секс, подумала Эвелин. И тут же поморщилась. Она ведь уже познала платоническую любовь, и та не принесла ей ничего, кроме горя. Возможно, Эндрю прав, и у них есть шанс на успех, если принять за основу сексуальную совместимость, а не абстрактное понятие «любовь».
— Ты будешь верен мне, Эндрю? — спокойно спросила Эвелин.
— Да.
И она поняла, что он говорит правду. Разговор принял такой оборот, что лгать было невозможно. Но все же ей хотелось внести ясность.
— И у тебя не будет женщин на стороне? Никаких мимолетных командировочных романов?
— Ну и вопрос! — поморщился Эндрю.
— Отвечай, — не отступала Эвелин. — Я не желаю снова оказаться обманутой.
— Слухи о моих любовных приключениях сильно преувеличены, — насмешливо сообщил он. — Но если ты настаиваешь, то клянусь: никаких других женщин не будет. Только мы с тобой и шанс создать из нашего брака нечто особенное.
Нечто особенное. Это звучало весьма привлекательно. Тем более что у нее уже возникло особое чувство к этому непредсказуемому мужчине — волевому, чувственному и — что было важнее всего — честному.
Эвелин отвела глаза. Что-то уж слишком гладко все получается. Она подозрительно быстро утешилась, потеряв Винса, а ведь воображала, что сердце ее разбито навеки. Неужели чувство к бывшему жениху и в самом деле было поверхностным?
А может быть, она слишком доверчива? Сначала легко поддалась очарованию одного, теперь — настойчивости другого. Но ей так хотелось, чтобы ее любили и желали! Так, как это делал Эндрю. Но можно ли построить долговременные отношения, основываясь только на физическом влечении? Стоит ли пробовать, если в конечном итоге это принесет лишь новое разочарование?
— Ну, как? — спросил Эндрю, видя, что она колеблется.
— Хорошо, давай попробуем, — сдалась Эвелин.
Его глаза опасно сверкнули, и в следующую минуту он уже опрокинул жену на постель, накрыв ее рот своими губами. Она с готовностью ответила на поцелуй.
Эвелин подняла руку, чтобы запустить пальцы в его волосы, но Эндрю вдруг вложил в ее ладонь что-то холодное и гладкое, и только теперь она вспомнила о маленьком Будде.
На счастье, сказала она. Теперь оставалось лишь надеяться на то, что в старом поверье была хоть капля истины. Эвелин подозревала, что им понадобится все отпущенное судьбой везение, чтобы хоть что-то создать из этой странной связи.
Возможно, мысль Эндрю работала в этом же направлении, ибо он повел ее к экстазу, не выпуская из рук статуэтки, и даже потом, когда они уже засыпали, продолжал держать фигурку Будды меж их сомкнутых горячих ладоней.
Как ни странно, холодное прикосновение нефрита действовало на Эвелин успокаивающе. Может быть, этот камень и впрямь обладал какой-то магической силой?
С этого момента Эндрю и Эвелин усердно укрепляли свои отношения. Все шло прекрасно. Впрочем, этому способствовало и то, что они почти ни с кем не общались.
Секс играл ключевую роль в их совместной жизни. Утром, вечером, посреди дня — достаточно было особого, только им двоим понятного взгляда или прикосновения, чтобы тут же поднималась волна неутолимого желания.