Тесная комнатушка выходила на одну из галерей, опоясывающих зал, и в открытую дверь было видно все его огромное пустое пространство. Сидя за едой, Дженн мысленно воспроизвела видение, посланное ей Ключом: стоящих кружком людей, пение которых наделило Ключ силой, жизнью, целеустремленностью.
Знали ли они, что создают?
— Ты наелась?
Подняв глаза, Дженн увидела, что Роберт собирает посуду. Проглотив последний кусок, она стала помогать ему все убрать.
— Когда мы должны отсюда уехать?
— Завтра утром. Если мы задержимся, то можем не успеть вернуться во Фланхар вовремя.
Роберт не сказал больше ничего; он просто повел Дженн по лестнице, спускающейся в зал. Здесь он остановился спиной к Дженн, положив руки на бедра.
— Роберт…
— Я даже не уверен, что смогу что-то сделать. В прошлый раз я пользовался аярном.
— Но теперь же он тебе не нужен.
— Может быть.
— Пожалуйста, Роберт, — прошептала Дженн, — все-таки попробуй.
Роберт неохотно кивнул. Через мгновение он резко выпрямился, и Дженн услышала, как он втянул в себя воздух; выдохнуть его он забыл.
Где-то на самом краю восприятия Дженн услышала неясный шепот — что-то, похожее на тень мысли или воспоминания. Время текло, а Дженн смотрела на Роберта, не смея отвести взгляд, не смея дышать. Еле уловимый шепот становился громче, обретал форму, хотя понять смысл Дженн все еще не удавалось.
— Оно здесь, — разорвал тишину голос Роберта. Он повернулся к Дженн; на лице его отразилась смесь чувств — испуга, удовольствия, растерянности. — Оно здесь, и я, кажется, знаю, где именно.
Дженн не удержалась от победной улыбки.
— Где же?
— Ах… — Роберт нахмурил брови, потом показал на одну из дверей. — Пошли вон туда.
Он быстро зашагал к двери, и Дженн побежала следом, стараясь не отстать. Страх и возбуждение росли в ней, перемешиваясь, так что она уже больше не могла отделить одно от другого.
За дверью оказался короткий проход, а потом ведущая вниз лестница. Сюда свет почти не проникал, но Роберт шел не останавливаясь: сумрак не мешал ему. На нижней площадке Роберт помедлил, потом свернул в коридор. Дженн молчала, боясь нарушить его сосредоточенность. Они снова и снова куда-то сворачивали, пока Дженн не поняла, что безнадежно запуталась. Вдруг Роберт резко остановился, и Дженн чуть не налетела на него.
На этот раз Роберт молчал так долго, что Дженн в конце концов обошла его, чтобы увидеть причину их остановки.
Дорогу преграждала стена. Грубый камень, совсем непохожий на тот, из которого был построен дворец. Дженн подняла глаза на Роберта и обнаружила, что тот с непонятным выражением смотрит на нее.
— Что это?
— Ты спрашивала, как сохранить пророчество от уничтожения? Вот тебе ответ. Оно за стеной.
— Что ж, — Дженн стала рассматривать каменную кладку, — если цель древних колдунов была сохранить его до тех пор, пока мы его не найдем, должен быть какой-то способ преодолеть препятствие.
— Твоя логика безупречна — если только считать, что изначальное предположение верно.
— Так что мы теперь будем делать? Роберт усмехнулся:
— Понятно. Ты берешь на себя все размышления, а мне достается грубая мужская работа.
Дженн вздернула подбородок и отступила, освободив место для Роберта.
— Вперед! Покажи мне, на что ты способен. Роберт закатил глаза:
— Эти женщины!
Прежде чем Дженн успела ему ответить, он положил руку на камень и нажал. Мгновение казалось, что ничего не произойдет. Потом Дженн услышала нечто совершенно невероятное: откуда-то из глубины камня донесся странный скрежещущий звук.
— Отойди назад!
Дженн отступила, и Роберт отнял руку от стены. Стена рассыпалась; перед Дженн была гора камешков, каждый не больше кулака. Воздух наполнился пылью, и Дженн закашлялась.
— Должна признаться, — присвистнула она, — тебе удалось произвести на меня впечатление! Как ты сумел такое сделать?
— Всего лишь трюк, о котором я вычитал в древних книгах о строительстве Анклава. — Роберт пожал плечами, но явно испытывал некоторое смущение. — Большинство пещер Анклава естественные, но они раньше не соединялись друг с другом. Кто-то придумал способ заставить камень сделаться рыхлым, как будто под действием времени… ну а остальное ты видела.
— Значит, ты не шутил, когда говорил о возможности снести вершину горы?
Роберт рассмеялся и повернулся к груде обломков.
— Будь осторожна. Камни острые.
Он перелез через препятствие первым. Дженн осторожно двинулась за ним; подошвы ее сапог оказались плохой защитой от режущих кромок. Чтобы сохранить равновесие, Дженн попыталась ухватиться за стену и застыла на месте: ее рука коснулась широко распахнутой двери.
Ну конечно: стоит ли закрывать дверь, если вы собираетесь замуровать проход камнем? Дверь, однако, отличалась от всех, которые они видели во дворце. Дерево казалось более сухим и светлым, вокруг створок вилась резьба, повторяющийся мотив которой показался Дженн знакомым.
— Роберт! Ты это видел?
Не получив ответа, Дженн посмотрела туда, где он должен был находиться. В открывшемся ее взгляду зале был единственный источник освещения: окно в середине потолка; столб света с танцующими в нем пылинками упирался в пол.
Роберт стоял рядом, так что его правое плечо купалось в солнечном сиянии.
— Роберт!
Он не шевельнулся, не издал ни звука. Охваченная внезапным страхом, Дженн пересекла зал и коснулась его руки, пытаясь вывести его из оцепенения.
— Все напрасно! — Голос Роберта был безжизненным; в нем звучала такая безнадежность, словно он только что увидел перед собой грозное знамение. — Все напрасно…
Дженн повернулась и проследила за его взглядом. Стена… пол…
— О боги!
Стена высилась посреди зала, не примыкая к его стенам и не касаясь потолка. Она уходила вверх на два человеческих роста, в ширину достигала двадцати шагов. Когда-то ее поверхность была ровной, теперь же представляла собой мешанину выбоин; пол у ее подножия усеивали осколки камня. Кое-где оставались нетронутые участки, крошечные, не больше ладони; на них сохранились яркая роспись и резьба. Однако ни одного нетронутого иероглифа не оказалось.
Роберт рухнул на колени и стал перебирать кусочки камня.
— Гильдийцы… Они нашли то, что искали. Вот почему они не тронули библиотеку: она ничем им не грозила, а эта… эта надпись была опасна. Они ее уничтожили, Дженн! Ты видишь? Они ее уничтожили…
Дженн поразила нотка ужаса и горя в его голосе. Она положила руку на плечо Роберту, пытаясь дать хоть слабое утешение. Она не могла отвести глаз от оскверненной стены.
— Кто-то, должно быть, рассказал им, что это такое и где нужно искать, — прошептала она. — Но я не могу понять, зачем им было уничтожать надпись, — пророчество ведь их не касалось!
Роберт сел на пол и снова замер в неподвижности. Его полный горечи тихий голос отразился от камня стен:
— Дело не в этом. Они уничтожили надпись, думая, что тем самым помешают пророчеству сбыться. Ох, кровь Серии-лета, даже я не был настолько глуп, чтобы поверить в такое! Будь они все прокляты!
Дженн убрала руку и попятилась. Ярость, прозвучавшая в голосе Роберта, казалось, заполнила весь зал. Дженн сделала глубокий вдох.
— Роберт, не думаю…
— Пошли. — Он вскочил на ноги и рванулся к двери, прежде чем Дженн сумела его остановить. — Нет нужды оставаться здесь еще на одну ночь. Мы уезжаем.
Еле сдерживая нетерпение, Роберт кидал пожитки в седельные сумы. Когда его руки ничем не были заняты, они начинали трястись от усилия не показать владеющие им чувства.
Гнев…
Он сам во всем виноват. Он же ведь с самого начала знал, что ничего полезного они здесь не найдут, но все равно позволил Дженн поколебать себя заманчивыми идеями и доводами. Ну вот, он явился сюда и обнаружил именно то, чего ожидал… только он никак не ожидал ни найти надпись, ни узнать, что она уничтожена — намеренно уничтожена кем-то, кто и представить себе не мог всей ее важности.