— Мисс Грейнджер, вы невыносимы, — проворчал Северус, отвернулся и снял сюртук и рубашку.
Он услышал улыбку в ее голосе, когда Гермиона повторила его слова:
— Да неужели!
Потом спокойно размазала массажное масло по рукам, ожидая, пока Северус ляжет на живот.
— Я попробую кое-что, профессор, — сказал она, прежде чем начать. — Я хочу, чтобы сегодня вы пытались любой ценой сосредоточиться на моем голосе, невзирая на силу боли. Сможете?
— Мне стоит знать, чего ради? — спросил Северус, когда она начала водить над ним руками, не прикасаясь.
Тепло, щекочущее, расслабляющее тепло растекалось по спине, проникая в грудь.
— Так мы сможем понять, доверяет ли мне и ваша магия, сэр.
Первое прикосновение, как всегда, вызвало потрясение. Хотя она легонько, словно перышком, дотрагивалась до плеч, ему казалось, будто кожу разъедает кислотой. Боль усилилась, когда Гермиона начала разминать его мышцы и, надавливая, поглаживая, растирая кулаками, спускалась все ниже. Его кровь вскипела, забурлила, в голове стоял непрерывный шум. Северус больше не мог держать глаза открытыми. В висках стучало, но он все же пытался слушать ее голос. И хотя не понимал ни слова, спокойное звучание, мелодия голоса и нежный тон были для него якорем спасения.
Снейп не замечал, что его тело дрожит, словно от тока, и Гермионе стоило немалого труда продолжать массаж и направлять свою магию. Все, что до него доходило, — ее голос, и прежде чем потерять сознание, он отчетливо услышал последние слова: «…вы самый смелый человек, которого я только знаю».
Пробуждение было спокойным. Секунду назад он еще спал, а тут просто открыл глаза.
— Не помогло, — тихо сказал он, хотя и не видел Гермиону.
— Наоборот. — Она возникла из тени у стены, где стояло кресло, и подошла к нему. — Вам что-то снилось?
— Альбус, — прошептал Снейп. — Я видел его, и он вел себя как всегда… как раньше.
— Болтал, не так ли? — Гермиона улыбнулась, увидев его распахнувшиеся глаза.
Он неохотно кивнул.
— Минерва рассказывала, что, помимо болтовни, он редко что делает. Вы хоть раз разговаривали с ним после возвращения в Хогвартс?
— Нет! — Северус почти кричал.
— И все же стоило бы. — Гермиона села в его ногах, серьезно глядя в глаза. — Это один из ваших демонов, которого вы должны победить. Так же, как и Визжащая хижина.
Северус презрительно фыркнул.
— Вы вообще понимаете, чего требуете? И что вы имели в виду, говоря, что как раз наоборот?
Сияние ее глаз завораживало.
— Вы были без сознания всего один час, профессор! Час! Обычно вам требуется не меньше пяти-восьми. Я уверена, что у нас получается.
Он повернулся на кушетке, чтобы бросить взгляд в окно. И на самом деле — до сих пор было светло, если можно так назвать полумрак нескольких последних недель. Северус глубоко вдохнул, радуясь, что может сделать это свободно. О да, у них получалось. И будь он проклят, если не продолжит.
Хотя он и так проклят.
— Мисс Грейнджер, когда вы в последний раз были в Визжащей хижине? — неожиданно спросил он.
— Что? Зачем?.. Когда вы… я… — пробормотала она.
Северус оделся и оперся руками на кушетку.
—У вас найдется завтра время?
Она покачала головой:
— Завтра я весь день занята, профессор. Только во вторник.
— Меня это не волнует, — отрезал он. — Обеденный перерыв у вас есть? — Дождавшись удивленного кивка, он решительно сказал, глядя прямо ей в глаза: — Я поговорю с Альбусом, если завтра в обед вы пойдете со мной к Визжащей хижине. У вас, похоже, тоже есть нерешенные проблемы, и Хижина — не самая мелкая из них. Разве не говорят: Medice, cura te ipsum?* И, кроме того, вы же захотите присмотреть, чтобы со мной ничего плохого не случилось? — Его бровь вызывающе изогнулась.
Гермиона смятенно глядела на него, напряженно раздумывая. Но, наконец, кивнула — чего он и ожидал.
— Как будто за вами нужно присматривать. Но вы правы, профессор, — медленно произнесла она. — Может, мы в силах помочь друг другу.
Об этом он не подумал, но поразмыслив, признал ее правоту. Но, конечно, не сказал этого.
— Будьте готовы ровно в двенадцать, мисс Грейнджер. Я зайду за вами.
— Я в состоянии сама добраться до Визжащей хижины! — крикнула она вслед, когда он был уже у двери.
Разумеется, он это проигнорировал.
*
Минерва Макгонагалл довольно застонала, когда магия Гермионы проникла в ее напряженные плечи.
— Я всегда думала, что когда стану директором, у меня будет меньше проблем, поскольку не придется носиться от класса к классу, — сказала Минерва. — Но на самом деле забот стало больше, по крайней мере что касается бумажной волокиты с Министерством.
Гермиона улыбнулась, продолжая массировать особенно напряженную область. Бережно проминая пальцами и посылая магию под кожу, она словно втирала в тело легкость. Здесь ей не препятствовали — хотя магия Минервы была такой же сильной, как и ее собственная, она принимала и доверяла ей. Как хотелось бы Гермионе, чтобы с неким параноиком из подземелий было так же легко.
Помяни черта…
— Есть какие-нибудь новости о Северусе? Когда я вчера увидела его за обедом, он казался менее озлобленным. Ты его лечишь? Я слышала, ты недавно была в Хогвартсе и помогла ему. — Директор попыталась повернуть голову, но Гермиона сильнее надавила на ее плечи, принуждая оставаться в одном положении. С тех пор как начала тесно общаться с Минервой на равных, Гермиона поняла, что, несмотря на строгость, та могла быть весьма любопытной сорокой. Без сомнения, Поппи разболтала, и теперь Минерва хотела знать все. По крайней мере ей можно было засчитать то, что она на самом деле переживала за Северуса.
— Мы смогли договориться, — сказала Гермиона.
— И? — не отставала Минерва. — Ты ему поможешь?
— Я постараюсь, — заверила Гермиона. — Однако нам нужно начать по-новой. В отличие от вас, Филиуса и других, для профессора Снейпа не является само собой разумеющимся доверие ко мне. Вы же его знаете. Его скрытность и недоверчивость позволяли годами выживать. Ему нелегко дается.
«И мне тоже», — мысленно добавила она.
— Ах, я думаю, ты справишься, — промурлыкала Минерва, весьма напоминая свою анимагическую сущность.
Гермиона была уверена, что Макгонагалл охотно потянулась и покаталась бы, если бы это не угрожало ее репутации. Закончив массаж, Гермиона наложила согревающее заклинание.
— Полежите еще двадцать минут, — напомнила Гермиона и, вымыв руки, собралась выйти из комнаты.
— Гермиона, — задержала ее Минерва, — я знаю, что в прошлом Северус часто оскорблял и унижал тебя. Возможно, он и до сих пор так делает. Не позволяй ему оттолкнуть тебя. Мне кажется, он просто не знает, каково это — открыться кому-то. Ведь ему каждый раз причиняли боль. Пришло время, чтобы кто-нибудь показал, что может быть и по-другому. Я постоянно пытаюсь, но он не доверяет мне. И до сих пор испытывает чувство вины из-за Альбуса. А когда я пытаюсь поговорить с ним, не может даже в глаза мне смотреть и напряженно ждет подвоха, которого и в помине нет. Я не могу достучаться до него, потому что он во мне разочаровался.
— С чего бы это? — недоверчиво спросила Гермиона.
— Я знаю его большую часть его жизни. Именно я должна была доверять ему, верить в него. А я не сумела. Он никогда не простит мне этого, особенно если я сама себе простить не могу.
— Черт возьми, Минерва! Неважно, насколько хорошо кого-то знаешь и доверяешь. Когда все доказательства говорят против, веришь тому, что видишь. Не тому, что чувствуешь. Особенно в его случае. Как можно было ему доверять, если сам Волдеморт считал его своей правой рукой? А Северус всячески поддерживал эти слухи.