— Ум, и откуда же он у тебя? — спросил любопытный женский голос, прям над ухом.
Сэт ожил от этого вопроса. Сев на кровати, он смотрел в пол, пытаясь отогнать приступ гнева.
— Ты чего, сладкий? — спрашивал женский голос.
Нежные руки обняли его. Он чувствовал дыхание у своей шеи.
— Я ухожу, — прошептал он, резко встав.
Руки исчезли.
— Так быстро? — удивился голос. — А я рассчитывала на еще одну добавку…
— Мне просто надо идти, — бубнил Сэт, одеваясь.
— Вредный ты, — шептала обладательница голоса, раскинувшись на кровати. — Тебе ведь никуда не надо, ночь на дворе.
Он замер и посмотрел в окно. Там и правда была глубокая ночь. Он сел на кровать, понимая, что совсем запутался.
— Сладкий, ну не уходи, я же знаю, что сил у тебя много, ну…
Кто-то целовал его плечи, а он никак не мог вспомнить имя этой девушки, а ведь он с ней не первый раз проводит ночь, но видимо последний.
— Я ухожу, — прошептал он, вновь ускользая от дурмана.
Она просто отвернулась от него, завернувшись в одеяло.
— Я больше не приду, — буркнул он, закрывая дверь.
— Какого?! — донеслось до него из-за двери, но больше он слушать ничего не хотел, а просто шел прочь от этого сладкого голоса, приводить в порядок свои мысли и чувства.
15
«Потерпи»
Терпимость неизбежно ведет к равнодушию.
Поздней ночью Лира тихо выбралась из дома, что бы никто не заметил, и, поймав такси, умчалась в город. Она спокойно смотрела в окно, понимая, как будет неожиданно ее появление на прежней работе. Да, и она сама не сильно хотела туда, но было там то, что могло помочь ей заполучить желаемое.
За окном мерцали огни, которые забавляли девушку своими красками, заставляя задумываться о чем-то белее простом и легком, нежели прошлое и Сэт. Она улыбалась беззаботным мыслям, когда машина наконец остановилась. Расплатившись с таксистом, она вышла из машины и замерла перед входом в клуб. «Лунная газель». Клуб? Да, так его все называли, зная при этом, что в этом клубе не плохой бордель…
Она долго смотрела на вывеску со светло-синими буквами и элегантный силуэт стройнейшего из животных. Она и сама не знала, что заставляло ее смотреть на эту элиминацию и улыбаться. Ее охватывала ностальгия, которую она от себя не ожидала, ведь приятных воспоминаний с этим местом было не много, но в сознание крутились лишь они.
Она все так же улыбалась подойдя к двери. Парень на входе был ей незнаком, но это ее не удивило, ведь охрана здесь менялась слишком часто, что бы протянуть четыре года ее отсутствия.
— Я свой, — прошептала она, лукаво подмигнув, и скользнула внутрь.
Парень не сказал ни слово, не понимая, что в таком месте могла забыть девушка.
Внутри «Лунная газель» казалась скучным местом. Маленькое помещение, почти пустое, темное с искусственной пафосной музыкой. Она улыбалась, заметив черную дверь. Почти все клиенты знали, что за этой дверью скрывается совершенно иной мир, полный дурмана алкоголя и любви. Но она не пошла туда, а направилась к борной стойке, у которой мирно дремал бармен, спокойно стоя на ногах. Его она хорошо знала.
— Здорово, Шпиль! — крикнула она прямо в ухо бармену.
Тот вздрогнул от неожиданности и тут же вышел из дремоты, ошарашено разглядывая пышную блондинку, сидящую перед ним. Он долго изучал ее лицо, потом скользнул на вырез, затем вновь вернулся к лицу и несмело уточнил:
— Лирка, что ли?
Она улыбнулась и спокойно кивнула. Шпиль долго ее изучал взглядом.
— А ты похорошела, — заключил он.
— Разумеется, я же выросла.
— Ну, да… а ты это… какими судьбами?
Он дружелюбно смотрел на девушку, не понимая, зачем она вернулась туда от куда с таким трудом вырывалась.
— Да, так в гости забежала.
— В гости? — удивился бармен.
Лира рассмеялась.
— Налей чего-нибудь покрепче, — попросила она.
Перед ней тут же оказался стакан примитивной водки с лимоном.
— Мне нужно увидеть Марисан, — прошептала Лора, выпив предложенный напиток залпом.
— А зачем? — спросил бармен, повторив заказ хорошей знакомой…
— Надо, — коротко ответила бывшая работница, залпом осушив вновь наполненную рюмку.
— А как там твой мальчик? — спросил Шпиль, вновь наполняя рюмку.
— Он уже не мальчик, — буркнула Лира, глядя на рюмку, как на виновное во всех ее бедах существо.
— Че, динамит? — спросил Шпиль, приблизившись к собеседнице, так, что его нос почти касался ее лица.
— Не борзей! — огрызнулась Лира и, отстранившись от наглого бармена, осушила рюмку.