***
Границу киевского хольма мы пересекли у Звенигорода - я намерено взял сильно западнее, чтобы сбить с толку возможных преследователей. Вздернул «Симурга» к самым облакам и взял уже строго на юг. Пролетая мимо ощерившихся крупнокалиберными орудиями батарей Василева, мы с головой ушли во всегда низко клубящиеся в Перепетовом Просторе тучи и уже под их прикрытием забрали резко на юго-восток, к Зарубу. К пока еще безобидно подкрашивающему горизонт бледными сполохами молний ревущему потоку Борисфена - воздушного течения, разделяющего хольмы Правой и Левой руки Гардарики. - Госпожа, - позвал я, когда темная глыба Василева, несокрушимого заслона на пути набегов воздушных кочевников, окончательно растаяла в подсвечиваемых луною облаках позади, - не хотите освежить свои навыки владения бортовым оружием? Надеюсь, оно нам сегодня не пригодится. Но все же... - Да, конечно, - радостно закивала девушка на переднем сидении, тут же принявшись колдовать над джойстиком управления огнем. - Пулеметы или пушки? - И то и другое по-очереди. Я немного поманеврирую, а вы постарайтесь выдать по паре коротких очередей всякий раз, когда я буду завершать маневр захода на цель, хорошо? Все, как когда-то на наших с вами занятиях. - Слушаюсь, командир! - принцесса даже вскинула ладонь к виску, будто отдавая мне честь. - А мы точно никого не заденем? Я криво усмехнулся. - Порядочные люди в Перепетовом Просторе летают либо под либо над облаками. А непорядочным не стоит и обижаться. И тут же заложил крутой вираж вправо, уходя от воображаемого противника, пытающегося пристроиться мне в хвост. Предслава восторженно взвизгнула. Нет ничего прекраснее, страшнее и захватывающе, чем парить в просторах Великой Мировой Бездны - Гинунгагап, в которой крошечными островками жизни застыли населенные людьми хольмы. То взмывая в черную, усыпанную жемчугом звезд бесконечность стратосферы, к разряженным, безвоздушным слоям Нифля, не способным уже удержать крыло самолета. То опускаясь в темную пропасть Муспеля, плещущегося безмерно далеко внизу, пышущего жаром и грозящего чудовищным давлением раздавить в лепешку любого, кто посмеет окунуться в его тайны. Нет ничего волшебнее, чем купаться в облаках. Скользить по самому краю дождевого фронта, когда кончик одного крыла искрится от влаги, а кончик другого - сверкает на солнце. Или, сбросив обороты до минимума и распахнув блистер кабины, лечь параллельным курсом со стаей перелетных птиц. Смеясь и подставляя лицо упругим порывам встречного ветра. Это то, ради чего и живет каждый пилот. Даже пилот учебного полка. «Симург» хищно клюнул носом вперед, лег на плоскость, и две спаренные тридцатимиллиметровые пушки у него крыльях одновременно гавкнули, полоснув пламенем по сходящимся траекториям. Раз, другой. Каждая очередь - не более стандартных семи-десяти снарядов. И, словно ставя точку, короткий сухой треск шестиствольного пулемета в носу. Миг - и вновь тишина. Я удовлетворенно кивнул и уже собрался было опрокинуть машину в новый вираж, как вдруг облака впереди озарились яркой вспышкой, и огромная неуклюжая туша вывалилась из тьмы в какой-то полумиле перед нами. Древний, еще, должно быть, Хазарских войн, биплан-бомбер - на таких Святослав Саркел бомбил, - натужно ревя всеми четырьмя своими движками и в ужасе вращая из стороны в сторону прожектором, рванул мимо нас и куда-то в сторону. На натруженной спине небесного извозчика заполошно ворочались два стеклянных колпака пулеметных точек. Они даже прочертили небо парой жиденьких полосок трассеров, и близко, впрочем, не подобравшихся к нашему курсу. Да даже если бы и задели - что их винтовочный калибр мог сделать с двенадцатимиллиметровой броней кокпита ИШ-4У? - Ой, - пискнула Предслава. - А вот и непорядочные люди, - расхохотался я. - Настоящие, не то что мы, «ночные торговцы». Держу пари, они решили, что попали в засаду конкурентов! - Ух ты! - восторженно выдохнула девушка, прижимаясь лицом к блистеру с левой стороны и провожая взглядом улепетывающих бандитов. - Никогда раньше не видела настоящих живых контрабандистов. Только уже в петле. Я едва удержался от того, чтобы вновь рассмеяться. Прыснул в нос и, постаравшись придать голосу максимум серьезности, сообщил принцессе: - Мы приближаемся к Борисфену, моя леди. Немного болтанки и - там уже до Альты рукой подать. Зарубенецкий хольм мелькнул по левую руку, подсвечиваемый снизу вспышками молний делавшего в этом месте гигантскую излучину течения воздушных масс. Я потянул штурвал на себя и плавно выжал форсаж, входя в вечно ярящиеся тугие вихри, незримой, но проницаемой стеною разделяющие пространство от Нифля вверху и до самого Муспеля внизу. Машину ощутимо тряхануло. Сизо-черное марево, состоящее из порывов ветра, обрывков облаков и идущего порою даже снизу-вверх дождя, заволокло все вокруг. Приборы же на панельной доске просто взбесились, выдавая какую-то откровенную ересь и ежесекундно меняя свои показания. Единственным прибором, на который оставалось полагаться пилоту в сердце бури, была его интуиция. Да крепость машины и надежность двигателей. Конечно, при желании течение можно было без какой-либо угрозы для себя обогнуть сверху, медленно вскарабкавшись на него, словно на гигантскую гору, к верхним слоям тропосферы, и кубарем скатившись оттуда вниз с противоположной стороны. Так обычно и поступали пассажирские и грузовые рейсы, теряя, однако, на этом массу времени и топлива. Или же проскочить снизу, уворачиваясь от змеящихся росчерков молний, рискуя в любой момент разом лишиться всей электроники и камнем рухнуть в сминающую сталь, словно жестянку, бездну, как это делают контрабандисты. Что намного, ну очень даже намного, быстрее и экономичнее, но и в разы опаснее. Но нормальные герои, как известно, всегда идут напрямик. «Симург» с ревом вырвался из клубящихся туч по ту сторону Борисфена. Я сбавил газ, выровнял курс и незаметно огладил стенку кабины, словно лаская, успокаивая свою машину. «Молодец, молодец, старина. Ты справился», - прошептал я про себя. И в гуле двигателей мне послышалось довольное ответное урчание. Переяславль, город-крепость на южной оконечности одноименного хольма, мы обогнули стороной, проигнорировав с любопытством качнувшийся было в нашу сторону патрульный самолет и свечкой уйдя в подкрашенное первыми проблесками зари небо. Альтинский аэродром подскока располагался примерно в десяти милях к северо-востоку, на берегу небольшой речушки Льта, клокочущим водопадом низвергающейся с края парящего острова в бездну Муспеля. Я по широкой дуге зашел на него со стороны Диких Просторов и щелчком переключил радиостанцию на передачу: - Альта, говорит борт 0347, Правое Крыло, Берестовский учебный отряд. Прошу посадки. Прием. Тишина. Я повторил запрос, закладывая вираж побольше. И вновь услышал в ответ лишь тишину. - Альта, ответьте нольтричетыреседьмому, прием, - продолжал настаивать я. - Альта... - Мозеш, разреши мне! - неожиданно встряла до того молча напряженно сидевшая на своем месте Предслава. - Хорошо, - кивнул я, секунду поколебавшись. - Альта! - ворвался в эфир звонкий голос принцессы. - На борту нольтричетыреседьмого гранд-лейтенант Предслава Владимировна! Я должна встретиться со своим братом, гранд-леем Борисом. Прошу разрешения на посадку. Прием! Но и ей ответом было лишь молчание да потрескивание статики в эфире. Я положил «Симурга» на крыло, огибая Альтинский аэродром с востока, прижался лицом к остеклению кабины. - Ни огонька внизу. Как будто вымерли все. - Думаешь, уже... - надтреснутым голосом начала было девушка. - Не знаю, - пожал я плечами. - Огня нет - значит это был не налет с воздуха. А если наземная полицейская операция переяславльских властей против мятежного гранд-лея и его людей, то почему базу до сих пор не обживают новые хозяева, а с вышки у нас не интересуются, какого черта учебная машина с той стороны делает здесь, у черта на рогах, с утра пораньше? - Тогда что? - принцесса поспешно обернулась ко мне в своем кресле. - Да все, что угодно. Например, они уже нашли способ починить парочку машин и благополучно убрались отсюда прочь. - Садимся! - решительно выдохнула Предслава и для большей убедительности даже пристукнула кулачком по обшивке самолета. - Мы должны убедиться, что аэродром покинут! - О-ох, - выдохнул я. - Этого-то я и боялся. - Но тем не менее послушно толкнул штурвал от себя, направляя «Симург» вниз, к земле. - А может они просто сидят в засаде, уставившись небо стволами зенитных «Эрликов». Их кумулятивы с пары-то сотен метров расковыряют мою броню за милую душу. Гася скорость и плавно заламывая крылья гондолами вверх, превращаясь в машину вертикального взлета и посадки, ИШ-4У завис над неестественно пустынным Альтинским летным полем. Примерно на пол пути между диспетчерской вышкой и ближайшими ангарами. Шасси мягко коснулось бетона, я перекрыл топливо, но