— Маловат ты ещё был, — махнул рукой Фридрих, — вот будь ты старше, они б за тобой следили, чтоб не бузил.
— И забрали бы, как Шери… — обречённо протянул Авис.
Он закрыл глаза и снова увидел её — ту самую, милую и жизнерадостную Шери. Вполне возможно, что она не сделала ничего противозаконного, а люди Иммолато схватили её просто так, руководствуясь какими-то критериями, изложенными в книге.
— Ах, ты про ту свою училку, — послышался голос Грюнвальда, — я почти уверен, что она была одержимой.
— Это для меня дикость, — сказал Карл, открыв глаза, — грести людей только потому, что они не соответствуют какой-то «норме».
— Не понимают они, что одержимые — двигатель прогресса и человеческой истории. Кстати… можно показать тебе кое-что на компе?
— Конечно.
Фридрих встал и подошёл к столу у окна, за которым горели звёзды. Он вытащил из кармана штанов цифровой накопитель и подсоединил его к компьютеру Карла. Тот подвинулся поближе на кровати и вскоре увидел на прозрачном экране новые схемы. Это были Дворцы Справедливости, но другого вида — в них сильнее чувствовалось готическое влияние.
— Что это? — Карла терзало любопытство, — какой-нибудь Архидворец?
— Мы будем строить особые Дворцы для одержимых, — заманчиво произнёс Грюнвальд, — так мы облегчим их одиночество. Да и каждый найдёт себе пару легче, чем в обычных условиях.
Авис представил, что на каждой планете будет свой Тёмный Замок, где одержимые поселятся отдельно от «нормальных людей». И тогда он и похожие на него люди больше не будут вынуждены страдать в обществе, живущем по другим законам и считающим их единственно верными.
— Это… это великолепно! — Карл не мог скрыть своего восторга, глядя на готические шпили Дворца для «одержимых».
— Я так и думал, что тебе понравится, — усмехнулся Фридрих, снова сев на кровать.
— Я всегда за ясность. И свободу от ненужного шлака, — сказал Авис.
— Значит, ты хорошо усвоил истину проекта «Логика», Карл.
— И готов нести её, Фридрих! — голос Карла вдруг стал надрывающимся, а зрачки расширились.
За мгновение Авис полностью изменился и теперь смотрел на своего друга огненным взглядом, в котором сочетались решимость и мольба. Грюнвальд поможет ему воплотить в жизнь все идеи и мечты, на которые у него одного не хватило бы сил. Испытывая сильную привязанность, Карл крепко обнял Фридриха. Закрыв глаза и прильнув к другу, он представил себе скорейшую победу и торжество Дворцов Справедливости в Галактике.
Примерно в то же время Авис встретил в Тёмном Замке девушку под стать себе — из «одержимых». Он впервые увидел её на тренировочной площадке в подземельях. Она носила мешковатые джинсы и зелёную футболку со змеёй. Её малиновые волосы были коротко подстрижены. Только по наличию грудей Карл определил её пол — в таком облике эту девушку легко можно было спутать с парнем.
Второй раз он встретил её в коридоре, где она разговаривала с Грюнвальдом и Высшим Лордом Хотеусом.
— Авис, как приятно вас видеть! — взвизгнул толстый Лорд, когда Карл подошёл к нему, — я тут как раз рассказываю о гегелевской онтологии. Но всему своё время, Рубер! Мне уже пора идти, — и он медленно, вразвалочку пошёл в сторону своего кабинета.
Карл посмотрел сначала на девушку, а потом — на Грюнвальда.
— Карл, это Хардред из моей группы, — представил её Фридрих.
Хардред протянула руку, и Карл с недоумением пожал её. В Империи не было принято женщинам здороваться за руку, особенно с мужчинами. Но в Замке не существовало однозначных общих правил, кроме объективных законов, которые не позволяли разрушителям перегрызть и поубивать друг друга. А желающие сделать это были.
— Очень приятно, — ответил Птитс, — я Авис, хотя меня можно звать и Карлом.
— Извините, мне пора, — громко и резко затараторила девушка, — меня ждут в агитцентре. Потом ещё наговоримся, — и она побежала по коридору во всю прыть.
— Ну, хватит уже нести бред, Карл, — заворчал Грюнвальд, когда Хардред скрылась из вида, — «хотя меня можно звать и Карлом». Прекрати рисоваться! На твоём чувстве собственной важности никаких Дворцов не построишь.
— Да, нужно быть скромнее, — согласился Карл.
— И поменьше потреблять, — продолжал наставлять его Фридрих, — человек будущего должен быть в первую очередь умеренным в потребностях. А ты у нас форменный Лейба.
— Заткнись, — Карлу надоело, что Грюнвальд его постоянно сравнивает со своим погибшим товарищем.
Авис снова встретился с Хардред позже, в трапезной, и с тех пор они стали общаться довольно часто. За месяц общения с ней он выяснил, что на самом деле её зовут Донна Хардбред, и что она дочь богатого имперского дворянина с Земли и простолюдинки. Отец бросил мать ещё до рождения ребёнка, и та оказалась на грани нищеты. Несмотря на это, у неё остались связи в высшем свете, и Донну удалось пристроить в элитную гимназию на Земле. В Тёмный Замок её привела в семнадцать лет преподавательница физики, сказав, что это будет идеальный институт для таких, как она. Хардбред помнила, как ей завязали глаза и отвезли её куда-то на лодке. Когда с неё сняли повязку, она увидела каменные стены замка и готические окна, за которыми сияли звёзды. И поняла, что в этом месте она может быть собой. С тех пор она давно не видела имперские миры и была довольна свободной жизнью разрушительницы. Она лишь иногда скучала по своим школьным друзьям, которые сейчас, вероятно, готовились стать охранителями.