Вот таким образом мы все и живы до сих пор, — подумал Пашка: — Благодаря маленькому чуду, что смогли сделать все жители анклава. — Да было тяжко, — вспомнил он себя, молодого инженера, призванного в армию и попавшего в танкисты. Через, что пришлось пройти, чтобы остановить Чужих, заставить с осторожностью относиться к нападениям на неожиданно оказавшийся весьма зубастым анклав. Последние три года почти мирная жизнь. Была. И вот опять…
Пашка чуял, что этот странный скрытный рейд Чужих далеко вглубь анклава является элементом их новой стратегии. И питал глубокие сомнения в способности командования адекватно оценить угрозу. Чужие приучили их к быстрым чувствительным ударам по отдельным приграничным областям. И вся стратегия военных действий заключалась в обнаружении перемещений ударных групп противника и подтягивании резервов на угрожаемый участок. Если удар оказывался слишком сильным, то мы просто отходили, бросая очередной городок и занимая оборону на новом участке. Вот и сейчас, Пашку терзали очень уж глубокие сомнения, правильно ли он расшифровал планы противника, может быть все еще глубже и, к примеру, сейчас по окрестным лесам пробираются еще несколько десятков малых групп Чужих, чтобы, нанести быстрый жалящий удар в глубоком тылу анклава.
Но вместе с этим, Пашка признавал привычку Чужих действовать наверняка. Привычку избегать потерь и бить только тогда, когда они уверены в результате. И наиболее укладывающимся в дух Чужих был озвученный им план.
— Да заебало все! — чувствуя, что подклинивает от раздумий мозг, выругался Пашка.
— А? Что? — послышалось сзади.
— Спи, бля. Сам, бля. Без ансамбля, — прошептал Пашка Славику, который сидел на заднем сиденье.
Ага. Сейчас. Сам спи, а то отсюда слышу, как у тебя мозги скрипят, — ответил Славка в полумраке салона, устраиваясь поудобнее. Покосился на спящих девушек, сидящих рядом. Потянулся, зевнул и закрыл глаза.
— Макс, давай тебя сменю, — предложил Пашка.
— Давай, — не стал отказываться Макс: — Я думал, вы спите. — Макс моргнул два раза дальним и едущий впереди джип стал замедляться. Машины остановились. Мохер вылез на свежий ночной воздух и с наслаждением потянулся. Сзади хлопнула дверь. Славка выбрался из машины и сказал: — Давай лучше я поведу, а Паху спать положим.
Из передней машины высунулась голова Егора: — Все норм?
— Ага, — ответил Славка: — Просто смена пилота.
Несмотря на протестующие возгласы Пашки, что он не устал, его запихали на заднее сиденье, Славка сел за руль, Мохер залез рядом, и машины двинулись дальше.
— Во, а говорил, что спать не хочет, — оглянулся Мохер назад на Пашку, который уже вовсю дрых: — И я, пожалуй, посплю.
На въезде в Бердск машины остановили на блокпосте, проверили документы и пожелали счастливого пути, покрутив вслед пальцем у виска. Гонять на гражданской технике ночью с фарами было все-таки опасно, хоть и в глубоком тылу. Прецеденты бывали.
— Егор, как думаешь, — спросил Зипка. — Получится шухер поднять?
— Хрен его знает. В Управлении меня точно выслушают. Но вот, что решит Генштаб — это большая загадка. Если честно, то я совсем не уверен. Факты все такие, косвенные, — подумав, ответил Егор.
— Да, — поддержал Леха: — наши генералы думают жопой обычно. Даже в 10-м году, помнишь, когда мы прикрывали погрузку составов в Павлодаре, эти ебланы нам ПВО выдать забыли, типа, из зенитных пулеметов мы должны были всех летунов приземлить. Как мы тогда пизды получили?
— Ну да, — вспомнил Зипка: — Тогда этого урода, генерала Петросяна и расстреляли.
— Да его бы хуй расстреляли, если бы история не дошла до Генерального, — возразил Леха: — Так бы и сидел на армии, руководил.
— Возможно, — не стал спорить Зипка.
— А может к Мясникову нужно сразу, он вроде мужик адекватный, — предложил Зипка.
— Не по чину нам к нему двери ногой открывать, а в обычном порядке на прием к нему быстро не попадешь, — сказал Егор: — Думал я об этом. Дохлый номер.
— Тогда действуем по плану. Подъезжаем уже, — Егор свернул с шоссе на порядком разбитую танковыми гусеницами грунтовку и подкатил к воротам военной части. Остальные с умилением и ностальгией смотрели на родные ворота, через которые они 5 дней назад веселой толпой стартанули в краткосрочный отпуск, так неожиданно прервавшийся.
— Зипка, а ты водку забрал же? — спросил Олег
— Канешна! — Зипка возмущенно посмотрел на друга, посмевшего обвинить его в самом страшном преступлении.
Когда они поспешно собирались в путь из Выползово из Мохеркиной машины пришлось выкинуть большую часть вещей. Что-то, конечно, по доброте душевной закинул себе в багажник Егор, но все что приехало на пяти машинах туда, обратно на двух уехать никак не могло. Не считая людей, конечно. В две машины 10 человек разместились, и даже с вещами. Егор оставил на хозяйстве зама Оксану, не очень довольную тем фактом, что с таким трудом только поставленный в стойло Олег, опять исчезает. И вот, добрались.
Навстречу машинам из караулки выполз сонный дежурный по КПП с гранатометом на плече: — Стоять! Запретная зона! Прыжок на месте, пускаю гранату.
— Дурак ты, Денис и шутки у тебя дурацкие, — ответил ему Леха.
— Так бы сразу и сказали, что свои, — проворчал в ответ тот и ушел обратно досматривать сон про розовых слоников в противогазах.
— Так мужики, повторяю еще раз, — начал раздавать ЦУ Пашка: — Леха, Славка, валите, будите комполка. Объясняете ему ситуацию. Постарайтесь поубедительнее. Остальные, бегом с расположение поднимаете технарей. Пусть готовят технику на дальняк. И сразу загоняйте на лошадок. И МТО для автономки на 1500 кэмэ готовьте.
— А если не выгорит? — спросил Зипка.
— Тогда объявите благодарность за ночные учения и отдадите водку, — продолжил Пашка: — Далее. Девушки с вами. Пропуска на них сделайте. Вот письменный приказ о прикомандировании от контрразведки. И на склад их сводите, переодеться. Ну и прочее, что надо, добудьте. Мы с Егором к нему в Управление. Все. Работаем.
Егор и Пашка запрыгнули в машину и, подняв клубы пыли, стартанули в сторону Новосибирска.
Леха и Славка убежали через проходную в располагавшийся неподалеку штаб, возле которого находился небольшой домик, в котором обитало командование полка.
Олег пожал плечами и пошел в караулку пинать дежурных, чтобы открыли ворота. Погрузились, с трудом, в машину и погнали к своей казарме, послав нахуй дежурного, не хотевшего пропускать "левых девок", как он выразился, на территорию части.
Девушки с интересом разглядывали темные ангары и какие-то постройки, мимо которых они проезжали.
— Мальчики, а мы где? — спросила Диана.
— А мы, девочка, находимся в расположении 38-го ударного танкового полка, носящего гордое имя "Злобные Танкисты", — торжественно объявил Олег.