Проблевавшись, Сема аккуратно закрыл бутылку и поставил на место. — Ну его нахрен, — подумал он: — Еще Димка придет, наругает. Данная мысль побудила Семена к активным телодвижениям. Аккуратно приоткрыв дверь, он осмотрелся. Он был в каком-то сарае почти на окраине деревни. Через лужу возле дверей проходила неровная цепочка следов заканчивающаяся у порога. Недалеко виднелся дом с покосившейся трубой. Возле дома стояла белая Волга, при взгляде на которую почему-то начинала усиливаться головная боль. За домом виднелся здоровенный сеновал, стояли машины, возле которых ходили какие- то мужики в военной форме и что-то разглядывали. — Тоже бухло ищут, — ехидно подумал Сема: — Хрен найдут. Он пошире открыл дверь и выскользнул наружу, правда спустя 5 секунд шустро вернулся назад, схватил бутылку спирта и вновь покинул сарай.
Пригнувшись и хромая всеми частями тела, Семен передислоцировался в кусты на опушке рядом растущего леса и, поставив перед собой бутылку, уселся на траву держать военный совет. Так, в таком виде в деревню нельзя, менты заметут сразу же, а ни документов ни денег у Семы с собой не оказалось. Зато на ладони красовалась повязка, под которой обнаружился кем-то зашитый глубокий порез. Да и намазанные йодом ссадины указывали на то, что его кто-то лечил.
— Нихрена не помню, — пожаловался бутылке Сема: — Помню, бухали, потом я на дерево какое-то лазил. Может, подрался с Пашкой? Или с дерева упал? Дерево, дерево — что-то свербело в мозгу у Семена, но память никак не выдавала нужные данные. — А как я в сарае оказался? Судя по следам, сам туда пришел… Устав думать, Семен улегся под деревом, обнял бутылку и уснул.
Пробуждение вышло странным. Во-первых, уже было позднее утро, и Сема был весь мокрый от росы, если это не мыши ночью обоссали. Во-вторых, левый глаз Семы открылся почти полностью, хотя правый, из-за синяка, почти не видел. Возможно, этому поспособствовала холодная бутылка спирта, которую Семен нежно прижимал к щеке, пока спал.
— Ну вот, теперь я какой-то полу бурят, — подумал Сема.
И в-третьих, проснулся он от звука двигателей тяжёлой техники, судя по громким матерным крикам, военной. Сема, аккуратно придерживая бутылку, выглянул из кустов. Действительно, на окраину деревни выезжали из леса танки и пытались припарковаться ровными рядами, чему всячески мешали источники матерных криков в виде офицеров.
— Так, что тут у нас, — включил встроенный анализатор Семен: — Танковая рота с усилением в виде роты мотострелков, вон БТРы из леса показались. — И ПВО с ними, — прокомментировал Сема появление из леса двух Тунгусок. Следом за Тунгусками проследовали машины снабжения и пара замыкающих танков. Колонна, наконец-то, распихалась по пустырю на окраине деревни. Двигатели затихли. Зато затопали ноги. Из техники повылазила многочисленная толпа и ринулась доставать барахло, ставить палатки и обссывать ближайшие кусты и деревья.
Глядя на этот бивачный шухер, Семён задумался: — А хули они тут делают в глуши? И он решил провести разведку.
Сунув за пазуху бутылку, Сема, в стиле танцующего слона, прокрался вдоль опушки леса поближе к стоящим грузовикам. Возле машин стояли двое солдат. По отчаянно грустным лицам и автоматам, висящим на плечах, Семен опознал в них часовых. Больше рядом никого не было.
Семен послюнявил палец и проверил направление ветра. Отошел немного в сторону, чтобы ветер дул в сторону часовых. Со вселенской грустью в глазах, словно прощаясь с лучшим другом, открыл бутылку и, предварительно сделав пару глотков, вылил полстакана спирта на пень. Вернулся на прежнюю позицию и замер под кустом. Ждать долго не пришлось. Один из солдат, вдруг потянул носом, толкнул второго локтем, и они дружно направились в кусты.
Семен, проводив ехидным взглядом, часовых, шустро выполз из кустов, доковылял до грузовика и с тихим матерком залез внутрь.
Что сказать, бог удачи однозначно был на стороне Семы. В грузовике, помимо каких-то ящиков, обнаружились несколько рюкзаков, принадлежавших солдатам. Шустро проведя инспекцию содержимого, Сема переоделся в солдатскую полевую форму, найденную в одном из рюкзаков. Да и сам рюкзак, предварительно набив его старой одеждой и сухими пайками из других рюкзаков, повесил себе на плечи. Найденный в одном из рюкзаков штык-нож от Калашникова в чехле повесил на пояс. В яшики, увидев маркировку 9М311, лазить не стал. На хрена ему ракета от Тунгуски.
Сема подкрался к заднему борту и аккуратно выглянул наружу. Облом. Тихо матерящиеся часовые уже вернулись на пост и, нарушая все мыслимые и немыслимые уставы, курили на посту. — Охуеть, пехота на расслабоне живёт, — подумал Сема, приглядываясь повнимательнее в часовым. — Так я и думал, молодые, первогодки походу.
Недолго думая, Сема бесшумно выпрыгнул из грузовика. Приземлился и нагло направился в сторону часовых.
— Э, салаги, вы охуели на посту курить! — грозно окликнул он часовых, которые по-прежнему не замечали подходящего сзади Семена. По тому, как рефлекторно сжались булки у спалившейся парочки, Сема сделал вывод, что они частые залётчики.
— Смирно! — рявкнул он. Солдаты синхронно, роняя сигареты, обернулись и замерли вытянувшись.
— Вы охуели? — еще раз повторил риторический вопрос Семён: — Фамилии!
— Петров.
— Шатов.
— Вы опять охуели, салабоны? По полной форме отвечать! — рявкнул Семён.
— Рядовой Петров, товарищ…, - рядовой покосился на нашивки на форме Семена, изрядно охуевая — перед ними был такой же рядовой.
— Майор Чугун, отдел Контрразведки армии, — представился Семён старым боевым товарищем.
— Так точно, товарищ майор, — растерянно сказал Петров.
— Что, так точно?
— Никак нет, товарищ майор! — рядовой уже конкретно словил клина.
— Отставить, — заорал Сема: — Крууугом! Шагом марш!
Рядовые синхронно развернулись и потопали в сторону кустов. Сема покрутил им вслед пальцем у виска, развернулся и поковылял в сторону палаток.
***
Добравшись до палаток, Семён, взглядом опытного диверсанта, разглядел штабную палатку и направился в ее сторону.
Не доходя до палатки, он остановился возле штабеля каких-то ящиков, которые таскали солдаты, и начал их пересчитывать, не забывая поглядывать на вход в штабную палатку. Долго ждать не пришлось, всего три раза успел посчитать, и каждый раз получалось меньше чем в предыдущий. Из палатки вышел майор-танкист, а следом за ним, вот охуеть, вышел тот самый майор Чугун, которым представлялся недавно Сема. Только теперь он носил знаки различия подполковника контрразведки.
— Блядь, — выругался про себя Сема. В таком виде палится было никак нельзя, и он шустро взвалил на плечи ящик и потопал прочь. Дошел да края палаточного лагеря, кряхтя, поставил ящик на землю и потопал к близкому лесу. Сема продрался сквозь густой подлесок и замер. В лоб ему смотрели два ствола автоматов, которые держали в руках бойцы в черной форме контрразведки. Сзади них стоял Егор.
— Грабли в гору, — скомандовал один из автоматчиков. Сема послушно поднял руки.
— На колени, — последовал новый приказ.
— Ты че бля задумал, — возмутился Семен, — я не такой ваще. Сами друг перед другом на колени вставайте.
Любитель коленопреклоненных мужиков шагнул в перед и замахнулся прикладом.
— Отставить! — Егор подошел к ним и скомандовал: — Оружие убрали и пошли покурить.
Бойцы переглянулись, опустили оружие и ушуршали в сторону.
— Сема, тебе комар что-ли на лицо сел? А Пашка его веслом ёбнул? — поинтересовался Егор.
— И тебе не хворать, — ответил Сема.