В заветной семейной шкатулке, упомянутой в самом начале моего повествования, среди документов и реликвий, связанных с прошлым, мне, пожалуй, больше всего дороги летная книжка и свидетельство летчика-испытателя 1-го класса Министерства авиапромышленности за № 1, куда вклеены приказы министров, отметивших в свое время благодарностью мою 30– и 35-летнюю непрерывную летную службу. За десятилетия, которым посвящен настоящий рассказ, я провел в небе свыше 10000 часов, налетал на 97 различных типах машин свыше двух миллионов километров, испытал более 3000 боевых самолетов. И когда приходится иной раз видеть в вышине современный могучий красавец корабль, сердце начинает биться чаще, и при мысли, что и мой, быть может, небольшой, скромный труд есть в этом прекрасном полете, в душе рождается чувство гордости...
Дорогой мой читатель! Я подошел, как говорят спортсмены, к финишу.
Отсутствие литературного опыта помешало мне полно, красочно и художественно передать многие знаменательные события, участником и очевидцем которых мне посчастливилось быть. Но если молодые люди сумеют извлечь из этих рассказов хотя бы небольшую для себя пользу, если помогут им уроки моего опыта, — я буду считать, что цели своей достиг.
...Прошлое далеко позади; но бывают дни, когда вдруг какая-то непонятная сила заставляет меня одеться и выйти из дому; медленно-медленно дохожу я до угла Глазовского переулка и заглядываю направо, на улицу Веснина, бывший Денежный переулок, где стоит наш дом. Он сохранился, его не тронуло время, пощадили вражеские бомбы...
Я медленно подхожу к нашему былому жилью, останавливаюсь на противоположной стороне. Боязно поднять глаза и взглянуть на окна четвертого этажа. Мне кажется, что вот появится сейчас в крайнем окне темная кудрявая головка нашей общей маленькой любимицы — моей дочурки, и сейчас же над ней склонится седая голова моей матери, которая поспешит снять девочку с подоконника. То вдруг почудится трио Мендельсона, которое любила исполнять сестра Соня вместе с Васей и его товарищем, то возникают образы далекого прошлого — бабушка Арина Алексеевна, Евфросиния Романовна; Вадик, сын Гриши, десятиклассник, павший смертью храбрых в боях за Родину. Да когда же они ушли от нас? Ведь совсем еще недавно... И я покидаю улицу.
С молодых лет, сначала сердцем, а затем и головой, выбрал я нелегкую дорогу в жизни и пошел по ней, все более и более проникаясь правдой великой борьбы за переустройство жизни. Я был не один. Рядом, плечом к плечу ко мне и крепко взявшись за руки, шли братья, друзья, товарищи и соратники по дням и годам незабываемых свершений во имя процветания советского Отечества. Я шел, возможно, не всегда идеально прямо, но только вперед; иногда спотыкался, но все же продолжал идти вперед. Неизменной опорой и счастьем были для меня слова Владимира Ильича, из которых я понял, что стою на верном пути и что он поверил моей честности.
На моих глазах прошли главнейшие события авиационной жизни нынешнего века.
Подобно тому, как из самолетов давних наших времен возникали современные могучие гиганты, так эти последние — также на моих глазах — порождают ракетные корабли, которые, вслед за блистательными космическими полетами Юрия Гагарина и Германа Титова, выйдут — на межпланетные, межзвездные трассы. И отрадно думать, знать, что испытывать их и управлять ими будут люди крылатого племени, с которым связана вся моя жизнь.