— Блядь, Дэрил, даже не думай.
Слова брата возвращают уверенность. Юноша вновь тянет мужчину на себя, практически отрывая его. Но нет, мужчина вновь переводит все внимание на Мэрла. Наклоняется ниже, скользя горячим дыханием по шее. Высовывает язык, пытаясь достать до кожи, почувствовать ее вкус.
Напряженные руки Дэрила дрожат, мокрые от крови пальцы скользят по ткани. Видно, что еще немного, и он отпустит. И тогда Мэрлу точно конец. Как бы он ни матерился, как бы ни пытался оттолкнуть от себя отца. У последнего были просто невероятные силы. Но Рик оказывается рядом.
Граймс не знает, как у него хватает сил взять себя в руки. Пальцы твердо сжимают револьвер, снимая предохранитель, направляя его на мужчину. Нужно целиться в голову, Рик знает это точно.
— Дэрил, отойди, — уже вполне четко говорит он. И, на удивление, Диксон слушается, отпуская руки, отходя на несколько шагов назад. Практически в ту же секунду в очередной раз звучит выстрел. Пуля разрезает воздух, входя ровно в висок, уже точно прерывая жизнь существа, которое когда-то было отцом.
Дэрил рвано вдыхает, прикусывая губу, но так ничего и не говорит, только морщится так, словно кто-то брызнул ему в лицо лимоном. Зато говорит Мэрл, отпихивающий от себя придавившее его тело.
— Ты, блядь, убил его, — пораженно бормочет он. Непонятно, то ли злясь, то ли выдыхая от облегчения. — Ты убил нашего ублюдка отца.
— Иначе это сделал бы он, — просто говорил Рик, кладя оружие на столик.
Вот тут начинался откат. Все тело подрагивает, его словно перетряхивает от холода. А мысли теряют свою четкость. Он впервые убил человека. А если Рик ошибся? Если… Нет, мужчина явно хотел убить Мэрла, и об этом четко говорят две глубокие раны. Раны, которые могут так же разнести вирус и по нему…
— Не надейся, что я буду благодарить тебя, сосунок, — фыркает он. — Пушку дай. Вдруг он опять попытается меня сожрать.
С виду выглядит так, словно Мэрл не испуган. Но когда Рик оказывается рядом, он отчетливо видит, что это не так. Просто нервы у этого Диксона выражаются по-другому. В поджатых губах, в легком румянце, размазавшемся по шее, во влажном блеске глаз и вене, надувшейся на виске.
— Нужно стрелять в голову, чтобы они умерли, — теряясь, произносит Рик, скашивая глаза на недвижимый труп.
— Хочешь сказать, что наш отец чертов зомби? — с вызовом выплевывает Мэрл.
Зомби? О них Рик не подумал. В голове только крестоносец, только эти существа, что обладали сознанием, а не были тупорылыми машинами для убийства. И он собирается это сказать, открывая рот.
Громкий, настойчивый звук заставляет вздрогнуть каждого из них и обернуться к двери.
— Открывай! Я знаю, что Рик с твоим сыночком!
Диана. Черт, Рик не ожидал, что она поймет. Нужно было что-то делать.
— Вали к своей мамочке, — решает за него Мэрл, толкая к двери. — Свали, и только попробуй кому-нибудь пискнуть о том, что здесь произошло. Я тебе башку сверну.
Вот только его слова ничего не значат. Он оборачивается на Дэрила, волнуясь только за него. Но настойчивый звук стука, ощущение, что если он будет ждать дальше, дверь просто выбьют, становится сильнее. И Рику остается произнести только губами: «Будь осторожен», кивая в сторону Мэрла.
— Я же сказала, чтобы ты не смел водиться с Диксонами, — стоит открыться двери, выплевывает женщина. — Домой! Быстро!
Он ничего не говорит, даже не вслушиваясь в оскорбления Дианы, пытающейся доказать, какой Дэрил плохой. Внутри растет беспокойство, рисующее ужасные картины. Что если за одну ночь Дэрила просто не станет? Он превратится в то же существо, что и его отец. А если все будет хуже, если именно укушенный Мэрл изменится? Загонит Дэрила в угол… Даже думать об этом страшно. Но сознание подкидывает новые и новые картинки, от которых во рту неприятный привкус горечи, а сердце болезненно сжимается.
— Иди, помойся, не хочу, чтобы ты нес в дом их грязь, — с отвращением выплевывает Диана, довольно сильно толкая его к лестнице. Рик еле удерживается на ногах.
Только погружаясь в ванну, Рик осознает, что успел замерзнуть под ледяным дождем, провожающим их до самого выхода. Тело расслабляется в объятиях горячей воды, и даже кошмар как будто отпускает. Он откидывается на бортик ванной, прикрывая глаза, представляя, что ничего не случилось. И слишком легко веря в это. Вот они с Дэрилом занялись любовью, вот Диана пришла за ним, и Рику пришлось уйти, все еще ощущая на губах вкус его поцелуев. Он слегка улыбается, вспоминая, как выглядел юноша, выгибаясь в его руках.
Снаружи бушует буря, в доме Диксона скорее всего что-то тоже происходит. А Рик нежится в ванной, вспоминая восхитительные моменты его с Дэрилом близости. Нужно было чувствовать стыд. Но, похоже, он исчерпал лимит отрицательных эмоций. Мозг как будто сам пытается избавиться от того кошмара, выдавая на их место что-то другое, более соблазнительное, сладкое.
Он съезжает чуть ниже, погружаясь до подбородка. Вода заливает в уши, и, возможно из-за этого он не слышит, как в комнату проходят. Просто в какой-то момент его лба касаются холодные пальцы, отводящие в сторону мокрые пряди.
Паника возвращается, настолько резко, что он сам не ожидает, глубже уходя под воду. И руки тут же опускаются на плечи, прижимая ко дну. Через пошедшую рябью поверхность виднеется искаженное лицо Дианы, нависшей над ним. Такое холодное и злое одновременно. Уродливое…
— Ты не смеешь меня не слушаться, — сквозь зубы шипит Диана, давя сильнее, не давая Рику выплыть наружу, хлебнуть немного воздуха. — Ты будешь слушаться меня, сынок. Ты должен быть всегда со мной рядом.
Сопротивление ослабевает, пузырьки воздуха поднимаются вверх, лопаются на ее поверхности. Пальцы юноши хватают бортики, пытаясь зацепиться, скользя по ним. А Диана давит, сильнее, сильнее, ожидая, когда ее мальчик наконец-то затихнет.
Сильный порыв ветра дергает провода, где-то падает столб, и тут же свет мигает, погружая помещение в темноту. И разве что разряды молнии дают на какие-то доли секунд увидеть что-то. От неожиданности Диана ослабляет хватку, а Рик, наоборот, вновь берет себя в руки. Он рвется наверх, резко выныривая. И отталкивает женщину. Ее тело глухо ударяется обо что-то, но Граймс даже не пытается проверить. Он выскакивает из воды, быстро сбегает по лестнице. Только там хватает ботинки, так глупо не подумав об одежде.
В лицо бьет ветер, ледяные капли дорожками стекают по телу. Голые ступни стираются об асфальт. Но юноша не может остановиться и обуться в обувь, которую держит в руках.
Мужчина, выглянувший из окна, недовольно покачивает головой, с раздражением замечая голозадого мальчишку, пробежавшего по его газону. Сегодня был не его день. Сначала какая-то девчонка напала и укусила, а теперь какой-то пацан разгуливает под дождем, да и голова невыносимо болит, словно кто-то сдавил ее тисками. Он устало присаживается в кресло, прикрывая глаза. Решая дать своему неожиданно уставшему телу отдохнуть, не зная, что уже проснется не собой. А две его дочки очень скоро спустятся, чтобы проверить отца…
Рик не думает, что кто-то будет смеяться над ним, что кто-то может заметить. Его задача только успеть. Убраться подальше от дома, от сумасшедшей Дианы, которая явно пыталась его убить. Он резво перепрыгивает низкую изгородь, ломает гнилой забор, заходя на задний двор дома, к которому так спешил. И только сейчас позволяет себе перевести дыхание.
Громко воет сирена машины, промчавшейся по дороге мимо, темноту озаряет сильный огонь, разбушевавшийся с другой стороны города. Как будто в одно мгновение маленький город охватило страшное безумие. Они проваливались в Ад, или Ад поднялся сюда.
— Дэрил?! — кричит Рик, осторожно толкая дверь, заглядывая внутрь.
В нос бьет резкий запах аммиака, а в темноте угадывается чье-то как будто пьяное движение. Впервые Рик задумывается о том, что у него никакого оружия, кроме кроссовок, которыми можно убить только таракана.
— Дэрил, — уже не так уверенно зовет он, так и не в силах отойти от двери.
Свет фар пролетающей мимо машины лижет помещение, давая на мгновение увидеть надвинувшегося на него бледного Мэрла, его мертвые глаза, смотрящие куда-то в сторону. Он тихо рычит, поднимает голову, втягивая запах, и срывается с места. Рик одергивается назад, ожидая почувствовать зубы, впившиеся в плоть. Но существо, толкнув в плечо, пробегает мимо, даже не обернувшись на него. А сам Граймс проходит внутрь.