В завершение уважаемый генеральный заявил, но это (почему-то!) не записано в протокол: "Мы Вас уволим за подрывную деятельность в пользу Казахстана". Вот уж глупости не занимать...
Совещание решило: "Провести изменения структурной схемы НПО "Энергия", исключив должность... главного конструктора по 1К11К25".
Итак. Разбираться недосуг - это дело самого Губанова, он потерял доверие коллектива (можно читать "народа" - враг народа), нанес непоправимый ущерб, поэтому не просто уволить, а изменить структурную схему, опять же для "совершенствования" единоначалия. Бог с ними. Совесть им судья. Кстати, на празднование пятидесятилетия предприятия меня тоже пригласили (я был очень благодарен и пошел, не зная, что издана эта "история", как сказал генеральный, в емком труде о королевском конструкторском бюро). Двое из "клеймивших" Губанова на совещании просили у меня прощения. Им я ответил, что я достаточно взрослый, чтобы понимать цель этого "разбора", их положение как выступающих - так было установлено порядком. Одного не могу понять, как и в истории с "губернаторством", зачем все эти спектакли. Кому они были нужны? Для очистки собственной совести?
А с извинившимися договорились снять с души камень.
Через три дня, 5 марта 1992 г. был обнародован приказ генерального директора, генерального конструктора НПО "Энергия" N63, в котором, кроме стандартных фраз о "мероприятиях" и "повышении эффективности", поручалось с целью обеспечения единой технической политики по 1К11К25, а также учитывая решение руководства от 2 марта, изменить структурную схему и штатное расписание НПО "Энергия", исключив должность первого заместителя генерального конструктора, главного конструктора по 1К11К25.
И еще через четыре дня, 9 марта 1992 г. мне вручили приказ N1861 К: "В связи с изменением структуры НПО "Энергия"... через два месяца после ознакомления Губанова с приказом оформить увольнение по п.1 ст. 33 КЗОТ РСФСР".
Вручили, потому что я был дома на больничном, ходил при помощи костылей. На "эпохальном" совещании я тоже был с костылями - они-то и мешали мне просто уйти с этого сбора руководителей в самом его начале, после первого же выступающего по этому вопросу.
22 марта 1992 г. В.Д.Вачнадзе был освобожден от занимаемой должности генерального директора НПО "Энергия". А в "моих" приказах и в протоколе генеральный директор - уже Семенов. Какая-то игра в генеральных.
Позднее, более чем через год, 15 июля 1993 г. мне вручили еще один приказ N380К, в котором было все то, что и в первом, и увольнялся я опять по той же статье 33 п.1 КЗОТ РФ. Один раз уволили, я не работал - теперь уволили второй раз...
Статья 33, пункт 1 КЗОТа РФ говорит о расторжении трудового договора по инициативе администрации в случае ликвидации предприятия, учреждения, организации, сокращения численности или штата работников.
Заявлений об увольнении "по собственному желанию" я не подавал, как это просил сделать заместитель директора НПО по кадрам. Ему я ответил: "Я эту кашу не заваривал. Ваша проблема - сами ее и решайте". Поэтому формулировка в "истории", что я "уволился", мягко говоря, не корректна.
Уволили, а точнее - выгнали.
Характерная деталь для "выгнали". Светлым весенним утром третьего марта, на следующий день после "обличительного" совета руководства, звонит мой шофер Александр Иванович (Саша), доверчивый и честный человек: "Борис Иванович, машину из гаража не выпускают - есть команда Семенова Вас больше не обслуживать..." "Не беспокойся - выполняй все приказания своего начальства. Так, видимо, надо..." - другого я не мог советовать. Значит, вчера был мой последний день в НПО. Дело в том, что я в то время еще был на костылях и передвигаться на дальние расстояния общественным транспортом для меня было затруднительно. Я в НПО "Энергия" не поехал и больше там не появлялся. Кабинет я освободил давно. У меня в кабинете к этому времени не оставалось ни одного личного документа. Я знал, что этот момент наступит, но не подозревал, что это произойдет, как в низкопробном детективе времен культа. Все соответствовало уровню руководства этой операцией: "он уволился".
На этом дело не кончится. В мае 1992 г. Байконур отмечал пятилетие пуска "Энергии". Я отправился на космодром, впервые аэрофлотским самолетом. Приглашения я не имел: "враг народа". Мне помогли добраться до нашего МИКа. Сбор участников был в столовой возле командного пункта УКССа. Незваный гость хоть и лучше кого-то, но я решил не ехать дальше, на УКСС и зашел к начальнику филиала "Прогресс". Сидели немногочисленным составом и, как принято, отмечали почти юбилейную дату. Вдруг прямо взрывается Борис Дмитриевич Остроумов: "Плюнь на все и на кое-кого - поехали на УКСС. Тебя ждут". Я ему очень благодарен. Это было памятно. В зале - все наши, кто был за пультами систем и подсистем, главные конструкторы и проектанты. Спасибо им. Живы еще и стоят прямо перед глазами события мая 1987 г.