*
Идя по коридору, я уже слышала гомон в той аудитории, где нам было приказано собраться. Это был мой дар – чуткий слух. Я слышала на расстоянии полкилометра, а при усилии и до километра можно растянуть. Но с самого детства я скрывала свои возможности. Мало кто знает, что на самом деле я могу. Я стараюсь все держать в секрете. От этого и получаю выгоду.
Например, могу услышать и понять, что твориться у меня дома, еще не дойдя до двери. И зачем я только развила в себе этот дар? Если бы оставила все, так как есть, может и не узнала об изменах мужа. Не узнала бы, что меня предала моя же подруга. Обидно, больно. Я проревела несколько дней, жалея себя, свою жизнь. Потом пришла злость. Я резко отвечала и грубила всем, кто попадался под руку. Следом пришла опустошенность. Я уже не чувствовала ни боли, ни раздражения, не занималась самобичеванием. Я прекрасно знаю, что иногда пугала своих родных отрешенным состоянием. Они уже меня просили, чтоб я хоть немного покричала, но я только могла улыбнуться уголком губ и промолчать. Часто даже вставляла в уши беруши, чтоб никого не слышать.
Именно тогда у меня открылась новая возможность. Новый дар. Я научилась читать по губам. Это было для меня внове. И сама не замечая своего рвения, я развила бурную деятельность, развивая свои новые способности. И спустя месяц я уже могла отчетливо понять, что мне говорят.
Вывел меня из воспоминаний голос начальства. Он говорил, что на территорию проникли посторонние, что у нас нет времени, что нужно вылетать сегодня же.
– Так же, мы усиливаем патрули. – подойдя ближе к двери услышала я его строгий голос. – Так как не хватает людей, мы пригласили несколько студентов.
Ну да, несколько. Если у него полсотни считается несколько, то я балерина. – усмехнулась я, мысленно комментируя своего куратора.
Когда-то он меня учил. Не только теории. Тит – так звали моего учителя. Никто не знал его настоящего имени. Я как-то пыталась узнать, но у меня тоже ничего не вышло. Тит долго смеялся и говорил, что у меня большой потенциал, что я первая, кто подкопалась ближе всех.
У нас тоже не было имен, только псевдонимы, которыми нас величали. Меня прозвали Колибри, но потом Тит сказал мне, что я могу большее. Я понимала его, но не стремилась. А зачем? У меня был любимый человек, с которым я должна была создать в скором времени семью. Я планировала вообще уйти от дел, что и сделала, только мы сыграли свадьбу. Так я и осталась Колибри. Но сегодня я смогу доказать, что я не маленькая птичка, я могу больше, способна на многое. Я готова идти вверх. Теперь я уверена в себе и своих силах. Мне нечего терять, кроме своей жизни. Есть, конечно, еще родители, но им ничего не угрожает. Они живут в более безопасном месте, к тому же у них полно охраны. Видимся мы с ними нечасто, но всегда рады встрече. Мне никогда не напоминают, что я женщина, а не мужчина, что я должна думать о семье и детях, что я должна вернуться домой. Я и так знаю, что для меня мои родные хотят лучшего. Но так же они понимают, что это моя жизнь, мой способ забыть о предательстве.
Поэтому я сейчас стою за дверью аудитории и жду, когда меня вызовут. И как будто Тит прочитал мои мысли, хотя я точно знаю, что это он может с легкостью, громко сказал:
– Это еще не все. Я знаю, что многие обрадуются этому человеку. – Тут я услышала, как стали перекрикивая друг друга, спрашивать, кто это. И отчетливо почувствовала волну возбуждения и заинтересованности. Это еще один мой дар. – Через секунду вы ее увидите.
– Это женщина? – спросил, я точно знаю, что Тигон.
Только он мог такой интонацией спросить, только он мог показать свое недовольство и одновременно с этим заинтересованность. Мы с Тигоном дружили. И я точно могу сказать, что он сейчас не может усидеть на месте. Поэтому не стала его томить и открыла дверь.
– Привет. – я вошла в заполненную аудиторию.
Тишина била по ушам. Все взгляды были обращены на меня, от чего я чувствовала себя немного неловко. Да, я изменилась за пять лет. Волосы мои теперь не короткие, а достают до поясницы. Изменился и их цвет, хотя я могу волей мысли менять цвет. Я похудела, и моя фигура стала более утонченной, но меня нельзя было назвать миниатюрной. Такой я никогда не была и не собираюсь себя изводить. Мужчинам я нравлюсь и такой, а главное нравлюсь сама себе. Единственное изменение в моем теле – гибкость. Я стала очень гибкой, а так же вытянулась на несколько сантиметров.