– Как знаешь! – вздохнул Тит и откинулся на спинку кресла. – А теперь успокойся. Сапсан идет сюда.
– Твою мать! – выругалась я, добавив еще пару грязных словечек.
– У нее желтые глаза, Тит! – в кабинет влетел Сапсан.
– Рада, что ты это заметил. – мило произнесла я.
– Ты! – он указал на меня пальцем. – Я с тобой потом разберусь. Тит, я не понимаю, что она делает у тебя в кабинете, но выпроводи ее. Мне нужно с тобой поговорить.
– Детка, оставь нас пожалуйста. – попросил Тит.
– Ладно, мне уже и так пора. – махнула рукой я и подошла к двери. – Только забыла спросить, пересдача когда?
– Через два дня. – резко ответил Сапсан, не поворачиваясь ко мне. – Считая сегодняшний.
– И что за грубиян? – я открыла дверь и вышла, напевая старую песенку:
Каким ты был, таким ты и остался.
Орел степной, казак лихой.
Зачем, зачем ты снова повстречался.
Зачем нарушил мой покой. – я пела громко медленно идя по коридору, и точно зная, что он смотрит мне вслед, потому что дверь я не закрыла, поэтому стала петь дальше:
Зачем опять в своих утратах,
Меня хотел ты обвинить?
В одном, в одном я только виновата,
Что нету сил, тебя забыть.
М-да, вот такие дела. Я вышла на площадку, но мой слух был направлен к кабинету Тита. Они молчали. Потом я услышала невнятное бормотание, а затем тишина. Черт! Он включил изоляцию. Теперь я ничего не услышу. Показав язык, я пошла к ребятам, уже не слыша, что происходило за стенами кабинета.
**
А в кабинете Тит тихо посмеивался. Только его девочка могла так себя по-детски повести. Он знал, что она станет подслушивать, но не знал, о чем с ним хотел поговорить Сапсан, поэтому в целях предосторожности включил изоляционное поле.
– Кто она? – спросил Сапсан, усаживаясь в кресло.
– Что ты хочешь, чтоб я тебе рассказал? – Тит потер шею и внимательно посмотрел на парня. – Она женщина, молодая способная охотница.
– Я не спрашиваю о ее заслугах. – резко выпалил он. – Я спрашиваю, кто ОНА?
– Колибри.
– Не ври мне. Я вижу ложь. – голос звучал отрывисто. – И что она за песни поет? Что она значит?
– Это очень старая песня. – хохотнул Тит. – Послушай ее, может что-то для себя и узнаешь.
– У меня такое чувство, что она меня знает.
– Ты только поэтому пришел? Хотел побольше узнать о девочке? Понравилась?
– Нет. Просто в ней что-то знакомое есть. – Сапсан потер ладонями лицо и встал. – У меня пятеро негодны.
– У меня трое. – махнул головой Тит. – Надеюсь, к твоей пятерке Колибри не относится?
– Нет. – вдруг усмехнулся Сапсан. – Я мог бы ее засчитать, пусть она и пришла одна из последних, но после ее слов…. Пусть теперь доказывает, на что способна. Я чувствую, что она может больше, чем сейчас.
– Поэтому ты ей дал эту рухлядь? – понимающе спросил Тит.
– Да. Она уже доказала, что не теряется. Видели бы вы ее на дороге, она мне спуску не давала, как вы говорите на своей рухляди. – впервые в его глазах была заинтересованность. – Она будто просчитывала мои хода наперед, читала мысли. Что тебе известно о ее способностях?
– Этого никто не знает. – покачал головой Тит. – Одно могу сказать, у нее отличный слух.
– Насколько отличный? – решил уточнить Сапсан.
– Полкилометра.
– Как она его развивала? – он подошел к окну и выглянул, глядя на девушку, которая бросила ему вызов.
– В детстве еще. – ответил Тит и тоже подошел к окну. – Ей было около пяти, когда она заблудилась в лесу. Вот тогда у нее появилась возможность видеть ночью и слышать дальше всех. По крайней мере, только это мне известно. Что именно произошло, она никому не говорит, но у нее был сильный шок. Она скрытная. Мало, что говорит и никогда не повторяет. Не услышал – твои проблемы.
Тут объект их разговора, а то есть Колибри, сначала подняла руку к шее, а потом резко повернула голову в их сторону. Ее глаза горели золотым огнем. Она напомнила Сапсану черную кошку с горящими глазами. Такую же гибкую, грозную, коварную, ловкую и чего уж таить красивую. Она шагала гордо, плавно, спина всегда прямая. Ее шаг вымерен и точен.