Характер растительных примет определяется множеством факторов. Поэтому иной раз погребенное сооружение выявляется на одной фотографии одновременно негативными и позитивными приметами. Так случается, например, когда над одной частью сооружения посевы угнетены, а над другой, где известь, скрепляющая древнюю стену, нейтрализует излишнюю кислотность почвы, они выделяются густотой и пышностью.
В лучшем случае растительные приметы могут проявить лишь часть погребенных сооружений. Кроме того, растительные приметы далеко не всегда указывают на исчезнувшие древние памятники. Иногда они появляются либо в результате совсем недавних земляных работ, таких, как мелиорация или распашка, не говоря уже о многочисленных шрамах, оставленных на почве Европы двумя мировыми войнами, либо геометрические рисунки возникают более или менее естественным путем, как, например, круги Кроуфорда, выщипанные козами, или «грибные кольца», когда грибы распространяются кольцами от центральной грибницы. Такие приметы могут ввести в заблуждение даже опытных наблюдателей.
Майор Аллен сфотографировал близ Оксфорда трещины, образованные холодом, и «естественные водопроводы» весьма интересного рисунка, однако они, как оказалось, не представляли для археолога никакого интереса. Доктор Ирвин Школляр активно исследовал с воздуха долину Рейна начиная с 1960 г. На одном из своих аэрофотоснимков он обнаружил множество колец, очерченных растительными приметами. Сначала он принял их за скопление древних курганов, однако слишком большое количество этих «курганов» вызвало у него подозрение. Он начал расспрашивать о них фермера, которому принадлежало поле, и выяснил, что тот распылял здесь инсектицид с трактора, двигавшегося кругами.
Однако тот же Школляр сообщил и о другом случае, когда внезапное изменение в технике обработки земли помогло воздушной археологии. Одним из его выдающихся открытий была находка девяти римских учебных лагерей. И обнаружил он их в том месте, где все предыдущие годы не наблюдалось особых примет. Никакими природными изменениями нельзя было объяснить столь внезапной перемены. И снова Школляр отправился к землевладельцу. Оказалось, что все прошлые годы он подкармливал свои поля удобрениями, а в этом году не смог. Таким образом, рассудил Школляр, корни растений, лишенных подкормки (в данном случае — ржи), вынуждены были проникнуть в почву глубже и, следовательно, реагировать острее на все подпочвенные изменения. Если бы у фермера хватило денег на удобрения, стены римских лагерей, наверное, так и остались бы необнаруженными.
Если почвенные приметы зачастую выявляются с помощью растений, «теневые города» привлекают внимание наблюдателей особой растительностью. Известно, что на месте древних английских укреплений на холмах в изобилии растут маки, а также маргаритки, поэтому в определенное время года эти земляные сооружения украшены красивыми венками белых или красных цветов. Отдельные виды кустарников или дикорастущих цветов выбирают земляные стены, должно быть потому, что им больше подходит хорошо дренированная почва, другие, наоборот, предпочитают более влажную почву рвов. Но все это может изменяться в зависимости от времени года.
До сих пор мы в основном говорили о растениях как о главных составляющих растительных примет. Однако читатель понимает, что существует еще целый ряд других факторов, причем не менее важных, особенно когда они взаимодействуют друг с другом. Полный механизм этих взаимодействий еще далеко не раскрыт.
Кроуфорд положил начало изучению подобных явлений. В 1923 г. он послал для анализа в сельскохозяйственную лабораторию Ротампстеда два образца ячменя: один — с высокими и сильными стеблями, с места появления растительных примет, а другой — более угнетенный, с соседнего участка с непотревоженной почвой. Но на этом все, в сущности, и остановилось, пока за дело не взялся работавший в Бонне американский ученый Ирвин Школляр, который наконец-то поднял воздушную археологию в Западной Германии до уровня, которого она достигла в Англии еще несколько десятилетий назад. В 1960 г. ко его инициативе эти исследования были возобновлены.
Вместе с растениями сама почва, особенно непотревоженный подпочвенный слой, играет решающую роль в образовании растительных примет. Рост культурных растений, в свою очередь, зависит от глубины плодородного слоя и его способности накапливать и задерживать влагу. Отсюда следует, что, чем больше разница между питательными свойствами девственной и потревоженной почвы, тем отчетливее растительные приметы. Доктор Сент-Джозеф заметил: «Заполненный илом или мелкоземом ров в скальном или известняковом грунте дает гораздо более яркое различие в растительности, чем канава, вырытая в гравии и заполненная им же».
Именно в этом заключается причина, почему определенные виды почвы — их анализ был впервые сделан в Англии — охотнее выдают погребенные в глубине сокровища. Особенно благоприятны для археологов меловые холмы Южной Англии, аллювиальные песчаники вдоль Темзы и других рек, отложения на ледниковых платформах на севере, некоторые известняки и мелкоземы в Кембриджшире и Линкольншире.
Все эти почвы плохо удерживают воду и имеют довольно тонкий плодородный слой, что создает особо яркое различие между растениями на девственных и потревоженных участках. У глины, например, нет подобных качеств, и толку от глинистых почв куда меньше. То же самое с песчаными почвами. Песок быстро снова заполняет рвы, и на дне их не успевает накопиться перегной. Тем не менее даже самые небольшие изменения почвы или растительности нельзя оставлять без внимания. Когда-то считалось, что лишь на меловых холмах Южной Англии можно отыскать почвенные приметы, и в течение долгих лет никто не замечал растительных примет в Европе. Однако теперь благодаря усовершенствованной технике и настойчивым поискам в Англии, например, не осталось практически ни одного места, где растения не рассказали бы о скрытых под землей древностях.
Вряд ли стоит говорить, что контрастность аэрофотоснимков зависит не только и не столько от особенностей растительности и окружающей почвы. Решающую роль здесь играют освещение и атмосферные условия, угол съемки, качество фотоаппаратуры, а главное — искусство наблюдателя. Не менее важна высота полета: для косых, перспективных снимков самолет снижается до 400–300 футов, а для вертикальных, плановых он должен подниматься как можно выше. Но особенно тщательно необходимо выбирать время года: успех или неудача воздушного археолога целиком зависят от того, сумеет ли он зафиксировать растительные приметы. Тут важно учесть все: и сорт растений, и климатические условия, причем не только во время полетов, но и в предыдущие недели или месяцы. Например, считается, как уже говорилось, что периоды засухи — самые благоприятные для разведки. В такие периоды за несколько полетов зачастую удается сделать по растительным приметам столько открытий, сколько не сделаешь за многие плодородные годы. Так, во время засухи 1959 г. доктор Сент-Джозеф в разных районах Англии открыл и сфотографировал огромное количество новых памятников и поселений! А раньше столь же продуктивным был 1949 год. Однако это были, так сказать, переспелые сливы, которые сами падали в рот. В действительности климатические условия порой настолько неблагоприятны — туманы, дожди, что несчастному аэронаблюдателю не удается увидеть почти ничего. Яркий пример тому — первые полеты Кроуфорда и Кейлера над Уэссексом.
И все же, даже когда учтены все многочисленные факторы, влияющие на растения, и выбрано самое благоприятное время, чтобы уловить растительные контрасты, исход экспедиции трудно предсказать. Наиболее упрямые памятники могут совершенно неожиданно появляться перед аэронаблюдателем или бесследно исчезать, когда, казалось бы, это просто невозможно!