Эта необычная телевизионная передача была как бы завершением целого ряда археологических поисков, связанных с использованием новых методов, Суть их прекрасно передал английский археолог Джон Брэдфорд: «Раскапывать, не прибегая по возможности к раскопкам». Это был значительный шаг вперед к «чистому» изучению погребенных памятников. Ни одна горсть земли не была стронута со своего места, и ничто не нарушило структуру подземной гробницы. Наконец, ни один археолог даже не прикоснулся к древним останкам: физический контакт был исключен. Подобный эксперимент стал возможен благодаря умелой комбинации целого ряда смелых технических новшеств. Но в основе всего была аэрофотосъемка.
Ученые не случайно выбрали для своего эксперимента захоронения этрусков. Этот таинственный народ создал первую в Италии могучую цивилизацию и претендовал на господство над всем полуостровом, пока римляне не начали его теснить в IV в. до н. э. Прошлое этрусков загадочно. Несмотря на раскопки, проводимые с эпохи Возрождения, а также найденные великолепные скульптуры и фрески (оказавшие, кстати, влияние на Донателло и Микеланджело), итальянцы имели об этом исчезнувшем народе весьма смутное представление. Само название древнего племени, некогда обитавшего в Этрурии (примерно современная Тоскана), на берегах Тирренского моря, от Арно до Тибра, вызывало скорее какие-то легендарные образы, а не облик реальных людей. Загадочность происхождения этрусков, а также язык, который не имеет практически сходства ни с одним из ныне известных языков, живых или мертвых, до сих пор сбивают с толку историков и филологов. Уже в древности этруски занимали умы греческих и латинских историков. Ливий и Вергилий неоднократно упоминают о них. Но, к сожалению, все основные труды, посвященные им, а также письменные памятники самих этрусков утрачены. А самое печальное — исчезла грамматика этрусского языка, составленная императором Клавдием.
Нет ничего удивительного, что все эти загадки, связанные с этрусками, окружили их ореолом таинственности. В XVIII в. они сделались даже предметом поклонения, которое достигло апогея в научных учреждениях различных городов Тосканы и получило название «этрускерия» и «этрускомапия». Великолепные произведения искусства этрусков всегда давали богатую пищу народной фантазии. Лучшие образцы были собраны в коллекциях Грегорианского музея в Ватикане, в Музее Виллы Джулия в Риме, в Археологическом музее Флоренции и во множестве музеев в самой Этрурии и близ нее — в Таркуинии, Черветери, Чиузи, Перуджии, Кортоне, Болонье, Ферраре и т. д. Прекрасные скульптуры до сих пор поражают удивительным сочетанием строгой архаичности и изысканной утонченности; неповторимый стиль этрусков как бы бросает вызов гармоничным пропорциям и олимпийскому покою, которые для нас неразрывно связаны с классическими канонами греков и римлян.
До Возрождения, которое расцвело во Флоренции, в сердце древней Этрурии, Италия мало что могла противопоставить таким шедеврам, как терракотовый Аполлон из Вейи, бронза Ареццо Чимаера, знаменитая Капитолийская волчица или рельеф с лошадьми из Таркуинии. А настенная роспись из гробниц Таркуинии, изображавшая с поразительной живостью и разнообразием быт и обряды этрусков, не переставала волновать художников с тех пор, как впервые вновь увидела свет.
Несомненно, что знакомство с экзотическим искусством Африки или доколумбовой Америки обострило наше восприятие и помогло лучше понять этрусков. Их странно вытянутые бронзовые статуэтки особенно привлекают нас сегодня, заставляя как бы предчувствовать произведения Модильяни, уроженца Ливорно, северной границы Тосканского побережья, или итало-швейцарского скульптора Агосто Джиакометти. Однако настоящий этрусский Ренессанс начался с 1955 г., когда в Цюрихе открылась международная выставка этрусского искусства, которая затем была показана во многих крупных городах Западной Европы — от Копенгагена до Кёльна, в Гааге, Париже, Милане. Тщательно продуманная и великолепно представленная коллекция лучших образцов этрусского искусства включала в себя непревзойденные ювелирные изделия, изысканную керамику (греческую, привозную и оригинальную, с черным орнаментом букчеро), разнообразное и удивительно искусно обработанное оружие, украшения и предметы домашнего обихода.
Почти все, что мы знаем об этрусках, нам поведали их обширные некрополи — города мертвых, окружавшие настоящие города, теперь такие же мертвые. На огромных кладбищах, например Монтероцци, близ Таркуинии, или Бандитачиа, под Черветери (этрусская Каере), захоронения происходили почти тысячу лет — с VIII в. до н. э. и долго еще после принятия христианства. Эти кладбища занимают площадь больше самих древних городов и состоят из отдельных примыкающих друг к другу погребальных участков. Пейзаж, окружающий первоначальные поселения этрусков, не имеет себе подобных во всей Италии. Характерно, что и города, и кладбища их располагались на длинных, узких грядах с плоскими вершинами. Эти параллельные гряды поднимаются над прибрежной равниной Маремма, вдоль которой народ мореплавателей, богатевший от разработок рудников Тосканы и Эльбы, строил свои порты. Сюда, если следовать общепринятой традиции, этруски приплыли со своей азиатской прародины (из Анатолии?) в самом начале I тысячелетия до н. э.
Судя по всему, этруски были уверены, что после смерти их ожидает такая же жизнь, как на земле, только в улучшенном, идеальном варианте. Поэтому прежде всего они старались обеспечить себе загробное блаженство. Во всяком случае, к этому стремилась привыкшая к роскоши и наслаждениям знать. Подобно многим другим народам, верящим в магию, этруски считали, что умершего в загробный мир должны сопровождать все те предметы, которые делали его жизнь радостной и приятной: снабженный всем необходимым, он будет счастлив и в вечной жизни. По всей видимости, изображения или модели предметов и орудий имели то же самое назначение: силой магии они должны были замелить покойному реальные вещи.
Стремясь обеспечить умершего всем необходимым, этруски превращали гробницы в настоящие склады всевозможного добра. Там находились как собственные великолепные изделия, так и полученные от народов, с которыми они торговали: от финикийцев, египтян, карфагенян, а главным образом от греков. Перед греками этруски преклонялись настолько, что иногда даже их собственное искусство становилось полностью эллинизированным и теряло всякую оригинальность. Поэтому не будет преувеличением сказать, что самые лучшие, наиболее сохранившиеся и наиболее многочисленные аттические чернофигурные и краснофигурные вазы получены нами из этрусских захоронений. Гробницы, высеченные в туфе или в аллювиальных отложениях, сберегли эти хрупкие сосуды.
Этрусские женщины в отличие от женщин других древних народов пользовались одинаковыми с мужчинами правами и тоже уходили в мир иной со всем необходимым: с золотыми заколками-фибулами, шкатулками, для косметики, браслетами, серьгами, диадемами, красиво изукрашенными зеркалами, губной помадой, всевозможной мебелью, а также утварью и посудой.
Таким образом, погребальные дары этрусков представляют собой почти полный набор предметов, отражающих их обычаи, вкусы, художественные идеалы, экономику, торговые связи, религиозные верования, повседневную жизнь и празднества. Необычайно живые, смело очерченные сценки на цветных фресках, которые вызвали такой восторг у зрителей на выставках 1955–1956 гг., возродили погибшую цивилизацию этрусков. Эта потрясающая картинная галерея рассказала нам о ней так же ярко, как мог бы это сделать живой свидетель, и во многом даже возместила утрату литературных текстов. Соответствие между погребальной утварью и реальными предметами так велико, что даже сами гробницы с прилегающими комнатами, колоннами, потолочными перекрытиями и оконными зеркалами являются как бы копиями этрусских домов. Кстати, это подтвердилось, когда в гробницах обнаружили глиняные модели домов. Теперь ученые считают, что центральное помещение этрусских гробниц-курганов является прообразом более позднего атриума римской гражданской архитектуры.