После этого всемирно известного открытия было обнаружено еще немало гробниц с настенной росписью с помощью все того же аппарата, который Леричи любит называть «волшебным оком Миноса». В одной Таркуинии, где в основном сосредоточены гробницы с росписью, экспедиции Леричи к 1965 г. обнаружили около пятидесяти таких гробниц, т. е. за несколько лет сделали в 2 раза больше, чем их предшественники за несколько столетий.
Поистине «око Миноса», проникающее под землю, и «глаз Дедала», взирающий с высоты, способны совместно творить чудеса! Среди мертвых городов Этрурии они открыли изумительные памятники одной из самых загадочных цивилизаций древнего Средиземноморья.
8. СПИНА:
ПОТЕРЯННАЯ ЖЕМЧУЖИНА АДРИАТИКИ
Известно, что гробницы могут многое рассказать об искусстве, религии, экономике и общественной жизни этрусков, ибо между жилищами мертвых и живых существует бесспорная аналогия. Тем более досадно, что мы так мало знаем о самих этрусских городах. До последнего времени это было своего рода белым пятном археологии.
Многочисленные путешественники разных поколений оставили нам свои (импрессионистские) описания этрусских городов, но все они без исключения были заворожены странными сооружениями и великолепными сокровищами больших некрополей. То же самое можно сказать о большинстве ученых. Для тех и других посещение Таркуинии и Черветери или Вулчи до сих пор означает главным образом осмотр подземных гробниц. При этом почти никто не обращает внимания на развалины расположенных поблизости этрусских городов. Такому пренебрежению есть много причин, среди которых не последняя — давно установившийся определенный интерес антикваров и археологов к гробницам и их содержимому. Кладбища этрусков были настоящими Эльдорадо, так к чему тратить время на жалкие развалины домов и храмов, от которых почти ничего не осталось? Что могли они поведать о культуре исчезнувшего народа? Следует признать, что всеми нашими знаниями об этрусках, и не малыми, мы обязаны (если не считать немногих литературных источников) только их бесценным погребениям. Но рано или поздно справедливость должна была восторжествовать.
К счастью, за последние десятилетия наметились решительные сдвиги. Сначала с некоторой робостью, как заметил французский археолог Раймонд Блок, ученые приступили к изучению этрусских городов. Используя по примеру Брэдфорда аэрофотоснимки британских ВВС, директор британской археологической школы в Риме Дж. Б. Уорд Перкинс в послевоенные годы неустанно занимался поисками дорог, которые когда-то соединяли этрусские города. В то же время итальянский археолог М. Романеллн производил раскопки в Таркуинии. Позднее, в конце 50-х годов, Р. Барточини, главный хранитель (суперинтендант) древностей в Южной Этрурии, объявил о своем намерении полностью обследовать пустынное плато, где некогда находился город Вулчи. Для осуществления этого проекта предполагалось использовать все самые современные методы научной археологии, главным образом воздушное наблюдение, а также геофизические и геохимические исследования.
Этрусская цивилизация носила по преимуществу городской характер. Слава этрусских городов гремела по всей Италии и далеко за ее пределами. Даже после того как они давно пришли в упадок и исчезли, Тит Ливий писал: «Этрусские города были известны на всем протяжении Италии — от Альп до Мессинского пролива».
Города были настоящими жизненными центрами этрусков. Жак Ергон справедливо замечает в своей книге «Повседневная жизнь этрусков»: «Хотя этруски показали себя как умелые земледельцы и успешно противостояли стихиям, все же прежде всего они были градостроители, и именно в этом проявлялся их истинный дух».
В отличие от италийских племен, для которых поселения (в лучшем случае) были скоплением хижин, этруски рассматривали город как некое компактное органическое целое, в котором горожане были объединены общей духовной и светской властью. Они закладывали города в соответствии со строгими религиозными правилами, и освященная территория города разбивалась только согласно установленному плану. Хотя им приходилось иногда кое в чем от него отступать из-за особенностей местности, но в основном город обязательно отвечал определенным требованиям. Так, в городе должно было быть трое ворот и тройной храм, посвященный святой троице: Юпитеру, Юноне и Минерве (Тин, Упи и Меперва этрусков). Главные улицы пересекались под прямым углом и были ориентированы, так же как дамбы, расходящиеся от столицы инков Куско, на четыре стороны света. Для того чтобы точно определить направление, использовался специальный инструмент.
Когда этруски пришли в Рим (это название этрусское), он представлял собой скопление нескольких деревушек на соседствующих холмах. А когда им пришлось уйти после полутораста лет правления, Рим был уже настоящим городом.
По сути дела, этруски передали римлянам свое представление о городе. И Рим увековечил этот этрусский идеал города с его Капитолийским святилищем и священной, запретной pomérium, полоской земли вдоль стен, которую нельзя было распахивать или застраивать. До самого падения Римской империи римляне превыше всего ценили свой город, построенный по канонам этрусков. Даже римские колонисты соблюдали до мельчайших подробностей все правила, ритуалы и традиции, известные под латинским термином «limitatio» (установление). Поэтому большинство римских городов и укрепленных лагерей в Испании, Галлии, Сирии и в других провинциях являются, в сущности, отражением этрусского градостроительства.
Не так давно американцы (с помощью аэрофотосъемки) открыли и раскопали Козу, одну из ранних римских колоний на территории Италии. Это великолепный пример римского города, скопированного с этрусских образцов.
Римская разбивка полей в шахматном порядке, так называемая «центуриация», которая так неожиданно была обнаружена с воздуха в Далмации, Северной Африке, в различных областях Италии и в других местах, по сути дела, является развитием этрусской землемерной системы. Это легко установить, изучая методы планировки этрусков, которые, в свою очередь, видимо, подражали греческим и ближневосточным образцам.
Этруски никогда не стремились распространить свою власть на окружающие территории, создать государство. Может быть, именно поэтому им в конечном счете не удалось объединить Апеннинский полуостров, чего добились их более грубые и практичные преемники. Этрурия до конца оставалась россыпью отдельных суверенных городов, связанных между собой в конфедерацию из двенадцати городов. Причем это объединение, видимо, носило скорее религиозный, чем политический, характер. Из-за скудости исторических текстов никто даже не знает, какие именно города входили в эту конфедерацию. Очевидно, членами се были прежде всего наиболее значительные древние центры, такие, как Таркуиния, Вейн, Вулчи, Чиузи и Каре. «Церемониальной», или культовой, столицей была Вольсиния, современная Больсена, где французские археологи под руководством Р. Блока вели успешные раскопки с 1946 г. У каждого из этих городов была своя славная история. Греки и римляне глубоко их почитали. И задолго до того, как в моду вошло посылать своих отпрысков для обучения в Афины или на Родос, римские аристократы получали утонченное светское образование в Каре.
Древние авторы подробно сообщают нам о малейших беспорядках в греческих колониях в Южной Италии. И в то же время мы знаем ничтожно мало о том, что происходило в самих этрусских городах, в метрополиях. В письменных источниках почти ничего нет об этрусских правящих династиях, о политических изменениях, борьбе за власть, социальных трениях или военных действиях — здесь нам приходится рассчитывать лишь на археологию.
Мы знаем, хотя и в общих чертах, границы этрусской экспансии на юге, знаем о столкновениях этрусков с греческими колониями в Сицилии и с самой Грецией, а позднее — с Римом. Однако о самих вновь основанных этрусских городах в Кампании (на юг они распространились вплоть до Салерно и были, видимо, объединены в другую конфедерацию из двенадцати городов) сведения наши неопределенны. Единственное исключение составляла могущественная Капуа на Вольтурно, во она существовала, наверное, уже в VIII в. до н. э.