– Покажи руку, – спокойно повторил Ульв.
Прежде чем Кристина нашла, что ответить, мужчина получил желаемое сам – силой заставив девушку отнять руку от груди, он развернул ее ладонь к себе и провел пальцами по коже.
Когда Ульв принялся стирать еще теплую кровь, Кристина зажмурилась, ожидая новой боли, но ничего не произошло, лишь грубые пальцы мужчины защекотали ладонь.
Открыв глаза, девушка удивленно посмотрела на то место, где совсем недавно находилась кровоточащая рана, от которой сейчас не осталось и следа.
– Так ты… – Ульв взволнованно сглотнул. – Действительно Крист? Валькирия?
Но воин так и не услышал ответа – девушка, чью руку он сжимал, вдруг лишилась чувств.
* * *
– Хороша валькирия, – хмыкнул Ульв, когда Кристина открыла глаза и пошевелилась. – Чуть что – сразу падает без чувств.
– Рада, что повеселила тебя, – незамедлительно обиделась девушка, натянув теплую шкуру чуть ли ни до самого носа.
Она лежала все в том же доме, на кровати. Ульв сидел на стуле неподалеку. Он смотрел на танцующий в очаге огонь и подбрасывал на ладони длинный нож с широким лезвием. Грозное оружие подлетало в воздух, делало несколько оборотов, хищно сверкая лезвием в бликах огня, после чего мужчина ловко ловил его за рукоять и вновь отправлял в полет.
В доме стало ощутимо теплее, так что сын вождя сбросил плащ и большую часть шкур, оставшись в короткой безрукавке из грубой ткани. Воспользовавшись тем, что Ульв задумался и не смотрит в ее сторону, Кристина принялась украдкой рассматривать его.
Как и показалось ей на первый взгляд, Ульв оказался старше своей сестры. У него было хмурое лицо и крючковатый, немного кривой нос, рассеченный старым шрамом на самой переносице. Еще один шрам выглядывал из-под волос на лбу, разделяя бровь на две части и, минуя уцелевший глаз, заканчиваясь на щеке, у самой бороды.
Несколько прядей густой гривы волос были заплетены в косы, но Кристина не поняла, означает ли это что-нибудь или нет. Может, такова местная мода? Но Ульв не был похож на человека, что уделяет много внимания своей внешности и этим он отличался от большинства мужчин, которых знала девушка ранее.
Было в старшем брате Астрид что-то совершенно дикое, неподвластное разуму цивилизованного человека и пугающее. Кроме того, его мускулистые руки и грудь покрывали переплетения татуировок, странных символов и рун, значения которых Кристина не знала. С двух сторон рисунки доходили до шеи Ульва и прятались под бородой, придавая своему обладателю еще более суровый вид.
Если бы Кристина встретила кого-то похожего на улице, то обошла бы стороной – опасные мужчины пусть чем-то и привлекали ее, но здравый разум подсказывал, что от таких лучше держаться подальше. Вот только как это сделать, когда ты оказалась посреди какой-то деревни, населенной сплошь вооруженными бородатыми верзилами?
Но сейчас все обстояло иначе. Эти люди считают Кристину валькирией. Девушка как-то читала о девах битв и их значении для народов севера в предшествующие христианству темные времена. Даже смотрела несколько фильмов и сериал про викингов. Вот только актеры, даже хорошо загримированные, не могли передать с экранов хищную стремительность, которой отличался Ульв.
Кристина могла что-то напутать, но, кажется, это имя означало “волк” и оно как нельзя лучше подходило сидевшему у очага мужчине. А вот свое прозвище Пеплогривый, сын вождя, видимо, получил из-за необычного цвета волос. Да и взять самого Асбранда Высокого – Кристина никогда бы не подумала, что среди ее знакомых будут столь яркие, необычные и колоритные личности. Ее что, угораздило попасть в какой-то кружок язычников и фанатиков?
Тяжело вздохнув, Кристина прикрыла глаза, а когда открыла их вновь, то встретилась взглядом с Ульвом и поспешно потупилась.
– Значит, ты не знаешь, почему оказалась здесь?
– Нет. Я даже не знаю, где это “здесь”, – призналась Кристина.
– Ты на севере, в деревне Волчьего племени. – Ульв в очередной раз поймал нож и встал со стула.
Кристина сразу же напряглась, но мужчина убрал оружие, чем несказанно обрадовал ее. Вообще, в светлых глазах Ульва значительно поубавилось враждебности, да и сам он держался менее напряженно, чем прежде.
Вспомнив о причине столь разительных перемен в поведении своего нового знакомого, Кристина взглянула на свою ладонь – нет, ей не приснилось – от шрама не осталось и следа. Найти хоть сколь-нибудь вменяемого объяснения чудесному самоисцелению, Кристина не смогла. Но, в свете последних событий, девушка не слишком сильно удивилась подобному обстоятельству.