Жестоко?
Ну… и так тоже можно сказать.
Но мы не можем рисковать – варианта со взятием заложников никто не исключал. А сомнений в том, что эти гаврики могут такую штуку сотворить, не было никаких. Для них перспектива дальнейшего существования в каком угодно статусе была и вовсе туманной. Любой князь, будь он трижды из бывших бандитов, повесит подобных ухарей без всякого суда. А в случае любой проволочки рискует повиснуть рядышком. Суровые ноне времена…
И работорговцы об этом прекрасно знали. Рук никто не поднял, дрались отчаянно.
И всё же… невозможно предусмотреть всего и везде.
– Беглец – Копью! Требуется твоё присутствие! Срочно!
Так… что-то пошло криво…
Чуть съехавший в яму фургон накренился набок. В постромках запутались мёртвые лошади – возница пытался срулить. Не вышло – вон он, скорчился на козлах.
– Внутри люди. Человек… ну с десяток точно есть. И пара-тройка этих ухарей. Обещают подорвать фургон, если не придёт наш старший.
– Ну, крикни им, что я пришёл…
Мой оппонент – худющий молодой парень лет двадцати. Нервничает – зрелище лежащих поблизости мертвецов хорошему настроению мало способствует. А ведь совсем недавно они были его товарищами! И вот – лежат…
– Чего ты хочешь?
– Ты кто?!
– Беглец. Слыхал?
Судя по расширившимся зрачкам, да. И ничего хорошего в этих слухах не имелось – это очевидно.
– Так вы…
– Химики, ты правильно понял.
– Дайте нам лошадей! И не преследуйте, иначе мы…
– Знаю, всех поубиваете. Так?
– Да…
– С момента попадания в ваши руки они и так уже, считай, мертвецы. Ибо ничего хорошего их в будущем точно не ждёт. И ты это знаешь…
Ибо рабов никто не покупает, чтобы посадить их на землю – это давно и хорошо всем известно. Не Средневековье, чай… двадцать первый век на дворе!
Тяжёлые, опасные для жизни работы там, где своих использовать жалко или попросту невозможно. Всевозможные опыты… или добывание полезностей во всяких отравленных местах. В любом случае раб не живёт долго! А уж если кого застукают на использовании рабского труда – то он позавидует своим недавним пленникам.
Это ни для кого не является тайной…
Так что и пугать нас (да и кого угодно вообще) их возможной смертью – не самая хорошая идея. Может и не прокатить…
Парень облизывает внезапно пересохшие губы. Надо полагать, какая-то надежда всё же теплилась в его душе. Не удалось!
– Так что за лошадей – забудь! Могу предложить следующее, – говорю я. – Ты ведь в курсе, что варианта с тем, чтобы просто вас отпустить, не существует. Так?
– Ну…
– Тот, кто рискнёт отпустить работорговца…
– Мы никого не продаём!
– Да – вы их перевозите. Можно подумать, не в курсе, кого и зачем везёте… Слушай, ты хоть мне сказочки тут не рассказывай, лады?! Я ведь повернусь и уйду!
– Хорошо…
– Так вот, тот, кто вас выпустит – займёт ваше место на виселице. Всегда так было, и не вижу, почему для нас должны сделать исключение. Но… ведь вы могли и с боем прорваться…
Он не понимает.
– Дак… лошадь же…
– А своих ног нет? Кстати, сколько вас?
– Трое… А что?
Заинтересовался!
– Но, как понимаешь, не так-то всё и просто! Должен быть бой – и должны быть свидетели его.
Поясняю.
Повозка остаётся на месте. Из неё вылезает один из конвоиров и, сопровождая нескольких пленников, доходит до опушки леса. Там его уже будут ждать.
– Бой холодным оружием – один на один. Без стволов – у нашего человека, кроме ножа, ничего не будет. У вашего – тоже. Ни ствола, ни снаряги – он всё должен оставить в телеге. Иначе он и пяти метров не пройдёт – завалят снайперы. Дошёл до встречающего – пленные свободны и могут уходить. Выиграл схватку – лес рядом. Потом идёт следующий…
– А как же он дальше пойдёт?
– Пусть сначала бой выиграет!
Парень мрачнеет.
– Слыхал я про ваши приколы… Значит, правда это?
– Правда – что?
– Что вы вот так, среди пленных схватку на ножах можете устроить? Типа – вот тебе шанс – пробуй! А шанса никакого и нет! Выиграл или нет – исход один!
– Есть другие предложения?
– Мы выйдем из телеги и дойдём до леса. Там отпустим пленных…
Покачиваю головой.
– Ты на моём месте поверил бы?
– Ну…
– Вот и не ищи промеж нас дураков. Мне проще вам в яму гранату кинуть, да и всех разом списать… Сами, мол, виноваты… Правды искать всё едино никто не станет. Тут больше сотни освобождённых – десяток человек на этом фоне даже и не увидят!
– Нам подумать нужно!
– Десять минут! Потом можете отходную молитву читать…