Снаряд свистнул в воздухе и расплескался о доспех рубиновыми брызгами. Безрезультатно. Кровь испарилась, частично разлетевшись хлопьями.
— Вы не умеете сдаваться, граф. Такие бы черты да всем верующим! Но мы затянули. Прощайте.
Церковник вскинул руки, и из земли вокруг него ударил поток стеклянных снарядов. Теперь настало время Дианы укрываться за защитой. Илан уже не успевал. Он почувствовал вошедшие в него лезвия. Живот, грудь, ноги — враждебная магия превратила его в фаршированную стеклом котлету.
— Ил!
Крик Дианы донёсся до Зерба сквозь пелену боли. Маг уже выталкивал из себя лишнее, когда его голову пригвоздило к автопоезду. Лезвие пробило левую щёку, вышло из-за правого уха и крепко зафиксировало Илана.
Диана успела бросить в него поддерживающее заклинание, но это было… мёртвому припарки. Маг Крови со временем превращает своё тело в полностью магическую материю. Ни Илан, ни Диана ещё не доросли до этого уровня мастерства. Не были медики полноценными боевыми магами.
Илан посмотрел на призрак сестры, стоявший рядом и тыкавший пальцем в одно из лезвий.
— Доигрался?
— Угу… — с трудом промычал Зерб.
— Знаешь, почему ты никак не можешь пробить его защиту? Потому что он под благословением Семерых. Настоящим, — фантом примерился к снаряду, застрявшему в голове, а потом резко вырвал его.
Боль ударила Илана молотом, даже сквозь блокированные нервы.
— А теперь поговорим.
— Кто ты? — прохрипел Илан.
Он успел заметить, что реальность вокруг застыла. Замерли молнии в небесах, повисли в воздухе снаряды церковника, имя которого он так и не узнал.
— Наверное, притворяться уже нет смысла? — фантом девочки снова превратился в голубоглазого мальчика с кубиками в руках. — Я, скажем так, заинтересованная сторона. Самая заинтересованная сторона из всей этой толпы. В конце концов, ты сделал столько, чтобы реализовать пророчество о моём Возвращении, что я не могу просто пройти мимо многообещающего адепта.
— Что?
Вместо ответа фантом выдернул из плеча Зерба ещё один снаряд, дождался, когда маг прекратить кричать от боли, и воткнул его обратно.
— Не надо меня перебивать. Я ещё не закончил. Семёрка ответила на зов своих клевретов и даровала им Воина. К сожалению, он неуязвим для тебя и твоей женщины. Но! — фантом примерился к новому снаряду. — У меня есть некое предложение с некими неявными условиями гарантирующее или нет твою победу над этим зазнавшимся гордецом. Хочешь услышать подробности?
— Есть выбор? — ухмыльнулся Зерб. Через дыру в щеке можно было видеть, как шевелится его язык и медленно растут выбитые зубы.
Фантом в ответ выдернул из живота сразу несколько снарядов. Новая волна боли прошла сквозь мага.
— Конечно выбор есть! Я не претендую на власть над тварным миром. Моё дело смотреть и любоваться. Но с другой стороны, что-то вы никак не встаёте с колен после Свержения. Мне скучно. А тут ты! Какая целеустремлённость! Столько лет жертв и самоотречения!
Зерб разобрал только последние слова. Давно уже он не чувствовал боль так ярко. Собеседник словно устроил ему неповторимую пыточную экскурсию.
— Каких… жертв?
— Любимые женщины, например. Вот твоя Диана, умирает рядом с тобой. Ласи, умершая с твоим именем на устах. Рале, думаю, вот-вот отправится на встречу со своими предками. Ты положил на мой алтарь многие жизни. А, и конечно же, зачатые, но не рождённые дети, если вернуться к Рале, — фантом внимательно всмотрелся в лицо Зерба. — Не понимаешь? Ох, тяжело с тобой, страдалец. Давай по-простому. Я подскажу тебе, как разбудить сестрёнку.
Илан дёрнулся к фантому, но тот ловко начал метать в него стеклянные снаряды, пришпиливая мага к обшивке автопоезда, как коллекционер бабочку. Зерб задохнулся от боли, но его взгляд прикипел к фантому.
— Вот видишь? А за мою подсказку ты сам убьёшь Диану. Согласен? — широкая детская улыбка не вязалась с прозвучавшими словами.
В вязкой тишине тяжёлое дыхание мага напоминало рокот грозы. И он не торопился с ответом.
— Вон оно! Не дикий фанатизм, а разумное поведение даже на краю гибели. Вижу тебя насквозь! «Как обмануть этого урода?» «Остановить её сердце, а потом запустить? Мозг защитить?» Это так мило! — мальчик приложил маленькие ладошки к щекам. — Я БОГ, А ТЫ — НИЗШАЯ ФОРМА ЖИЗНИ! И НЕ ТЕБЕ ИГРАТЬ СО МНОЙ!