– Оргвыводы-то какие?
– Если человек отдает себя любви, божественной или человеческой, он не может предугадать последствия. Для святости тоже не существует шаблона, который установлен для всех и навсегда. Дар самого себя человеку или Богу не имеет страховки.
И недостаточная физическая реализация сексуальных желаний не заполняется, но преображается. Страдание, которое с этим связано, иногда нельзя преодолеть, но можно пережить с радостью. И это не мазохизм. Это встреча с Богом.
Вивальди и рождаемость
Эдуард
Как снизить уровень абортов? Прежде всего стоит отметить, что отношение к человеческой жизни в современном обществе радикально изменилось. Сейчас мы воспринимаем партнера как объект для своих собственных удовольствий, даже если прикрываем это массой милых фраз. И это значит, что человеческая жизнь – лишь предмет для удовлетворения наших нужд и желаний, и следовательно, рождение ребенка не является приоритетом.
Сейчас человеку приходится сменить несколько образований, мест работы, а это накладывает отпечаток на межличностные отношения. Молодых людей просто пугает перспектива завести ребенка. Ребенку же нужно дать образование, воспитание, материально поддержать. Им сейчас проще быть вместе друг для друга, а о детях они думают в последнюю очередь.
Естественно, нужно дать возможность женщине сохранить ребенка и вырастить его здоровым. В нашем обществе принято говорить, что аборт – это плохо, а рожать – хорошо. С точки зрения католического богословия если мы придерживаемся какого-либо тезиса, то нужно действовать в соответствии с ним.
Если мы говорим женщине, что нужно оставить ребенка, то нужно ей всеми мерами помочь этого ребенка содержать. Раньше в церквях и в монастырях брали ответственность за брошенных или нежеланных детей и при этом давали возможность женщине вернуться к ребенку, если она захочет. Сейчас мы все часто просто говорим, что аборты – это плохо, но ничего не делаем. Мы часто не знаем, что толкает женщину на аборт. Ее нужно понять и практически поддержать, а не клеймить и не запугивать паническими лозунгами против абортов.
Есть очень известный пример из истории, касается композитора Вивальди. Он был капелланом женского монастыря, который принимал нежеланных детей. Именно для них он и писал музыку, которой мы сейчас восхищаемся. Когда же оркестр играл концерты в монастырях, то средства от этих концертов шли на образование и поддержку детей-сирот. Вряд ли у нас сейчас можно найти этому достойные аналогии.
Развод по-итальянски
Ольга, Эдуард
– Церковные правила иногда жизнь ломают. У меня есть знакомая католичка. Двадцать лет назад от нее ушел муж. Женился на другой, наплевав на венчание. Брак не был аннулирован, но ей назначили сепарацию.
История вопроса. Брак в Католической Церкви нерасторжим, но, если совместная жизнь становится совершенно невозможной и даже опасной, католическая пара может получить в Церковном суде разрешение на сепарацию – раздельное проживание.
То есть они живут отдельно, но формально он ее муж. Пока это выглядит забавно для некатолика. А теперь несмешное. Двадцать лет она живет одна. Даже любит кого-то десять лет из двадцати, но возлюбленный об этом не знает. Она молчит, как партизанка Зоя на допросе у фашистов. И что? Стоит себя ломать через колено ради исповеди и причастия? Она счастлива?
– Я не знаю, счастлива она или нет по одной простой причине. Я не знаю, чего она хочет. Если она считает, что ее брак верен, то она права. Но я бы все-таки это проверил Церковным судом. Я повторю, если ее брак верен, то она может тайно любить кого угодно, но счастье ее в том, что она верна обещаниям. Если она думает, что ее выбор в другом, – нужен взгляд третьего лица, которым в браке является Церковный суд. А если она живет себе, ничего не делает, но чувствует себя несчастной, то она сама виновата в своем несчастье. Потому что эту ситуацию нужно переосмыслить, а не пытаться казаться хорошей девочкой в собственных глазах или глазах Церкви. На самом деле в Церкви никого не интересует, кто кому каким кажется.
Я был консультантом в Церковном суде и из практики могу сказать – никто не хочет показаться плохим. При этом оба уже знают, что все ужасно, но никто не хочет обвинять другого. Получается идеальная семья, но почему-то вместе жить не могут.
И я всегда говорил: «Не моя роль выяснять, кто хороший, а кто плохой. Моя роль попытаться понять, что произошло, и сделать из этого выводы. Если ваш брак не был действительным, мне незачем делать вам красивые глазки – вы и без этого получите аннулирование. Надо писать прошение, и это может быть тяжело, потому что нужны свидетели и объяснения. Но, если он был действительным – вы можете писать тридцать шесть прошений, он навсегда останется действительным. И тогда вы либо живете, как просит вас Церковь, либо не подходите к таинствам, но это не значит, что вы вне Церкви».