- Но, командор, капсулу нельзя выпускать в пределах системы, процесс гиперперехода может вызвать неконтролируемые реакции в гравитационном поле планеты, мы можем погибнуть...
- Лейтенант! Быстро я сказал!!! Нам и так почти ничего не светит!
Через минуту пусковая установка выстрелила инфо-капсулу, которая, поднявшись на пятьсот метров, ушла в гиперпрыжок. Медленно затухал алый цветок «окна». И никаких гравитационных аномалий. Но этим сейчас никто не интересовался.
Последний скаут огрызался как раненый волк, и успел перед смертью захватить с собой два земных перехватчика из четырех оставшихся.
Крейсер усиленно долбил аквизианский носитель из всех бортовых батарей, уже не обращая внимания на мелькающие со всех сторон истребители, которые просто топили его в потоках перегретой плазмы.
Сцепив зубы, командор и все его офицеры смотрели на экраны, на которых отображались показатели боеспособности новейшего человеческого корабля, которому видимо уже не суждено будет вернуться из своего первого испытательного полета. Но смотреть на экраны не было необходимости. ИскИн, с присущей ему любезной функциональностью, дублировал все сообщения, относящиеся к целостности корабля, через внутреннюю аудиосистему.
И ежесекундное уменьшение боеспособности пополам с завываниями боевой тревоги оптимизма не добавляло.
- Рад был с вами служить, господа! - Гресли снял с головы свою пропотевшую фуражку и откинул ее прочь. - Я надеюсь, капсула долетит до штаба флота и наша смерть не будет напрасной. Хотя один хрен. Петрушеску, давайте на таран, надеюсь успеем, до того как рванет реактор. Кто не успел помолиться, сейчас самое время...
Форсируя полуразбитые двигатели, крейсер землян шел на таран носителя аквизиан. Это был случай небывалый доселе в практике первой межзвездной войны. Но все когда-то бывает в первый раз.
Вражеские истребители вились вокруг как стая мух, но крейсер уже сокращал километр за километром, отделяющие его от ненавистного инопланетного корабля.
«Предупреждение! До столкновения с инородным объектом десять секунд. Немедленно измените курс!»
- Курс тебе изменить, а болта с левой резьбой не хотел?... - Бормотал Петрушеску, ведя, на ручном управлении, неповоротливый крейсер на верную смерть, но быть может, если повезет, смерть не только свою.
- А это что за херня?!? - молоденький лейтенант-сигнальщик впервые подал голос без команды, со стороны старших. И было от чего нарушить субординацию. Весь оплавленный и зияющий прорехами во внешних броневых листах нос крейсера засветился пульсирующим оранжевым светом.
И, внезапно, аквизианский носитель, до которого оставалось меньше километра, исчез в ослепительной вспышке.
Израненный боевой крейсер, пронеся через грязное облако перегретой плазмы, в которое превратился вражеский флагман. Истребители, лишившись источника энергии, падали на сиреневую поверхность планеты как осенние листья.
Но никто в рубке не смотрел на это. Все внимательно вслушивались в надрывающийся голос, которым центральный мозг оповещал команду вверенного ему корабля: «Внимание! Боеспособность корабля пять процентов! Немедленная эвакуация всего экипажа! Внимание! Боеспособность корабля пять процентов! Немедленная эвакуация всего экипажа! Внимание!...»
Когда, через насколько минут, в рубке появился перемазанный копотью, весь в ожогах профессор, командор едва удостоил его взглядом. Он стоял за спиной Петрушеску и с замиранием сердца следил, как последний, борясь с практически потерявшим управление кораблем, пытается зафиксировать его в более-менее стабильном положении. Старания Петрушеску вскоре увенчались успехом, и крейсер неподвижно завис над поверхностью планеты.
- Что, профессор, в трюме отсидеться не удалось? - голос командора сейчас бы больше подошел гюрзе или кобре, яд так и сочился из каждого слова - смотрю и там вас немножко обожгло. Штанишки хоть подсохли, я надеюсь? Я понимаю, конечно, что на краю гибели, все мы были не в себе, но дезертировать с боевого поста??? Если бы не эта странная необъяснимая вспышка...
- Почему же не объяснимая... - Мак-Колинзу, без сил откинулся в кресле командора, каждое слово давалось с видимыми страданиями, которые тут же отражались на его лице, которое кривилось от боли - обычный разогнанный до полусветовой скорости сгусток антиматерии. Орудие «Мастерс», по фамилии создателя, теперь будет установлено на каждом из кораблей данной серии. Полевые испытания прошли успешно...