Прибыл фотограф и снял с плеча тяжелую камеру. Водрузил ее на треногу и исчез под черным покрывалом, чтобы настроить объектив. Сделал снимок — громко хлопнула магниевая вспышка и поднялся едкий дым.
Газетчики стали расспрашивать констебля Брауна, а тот, надувшись от важности, солидно отвечал на вопросы. Мы поспешили прочь, пока никто не узнал сэра Артура или Холмса и не задержал нас.
— Если мотор заведется, успеем на сеанс, — сказал Дойл.
На миг мне показалось, что Холмс сейчас повернется, как по команде «кругом», побежит обратно в поле и согласится отвечать на любые вопросы газетчиков и констебля Брауна — лишь бы не присутствовать на сеансе.
Мотор, как ни странно, завелся с первого раза. Пока сэр Артур крутил баранку, мой друг с озадаченным видом вертел что-то в руках.
— Что это у вас, Холмс?
— Деревяшка, колышек, — отозвался он, засовывая находку в карман. — Подобрал в поле.
Больше ничего объяснять он не собирался, и мы замолчали. Я задумался о том, не придется ли нам, помимо полевых теорем, призрачных огней и спиритического сеанса, иметь дело еще и с осиновыми кольями да вампирами.
— Расскажите мне, сэр Артур, — Холмс повысил голос, чтобы перекричать ритмический кашель мотора, — быть может, кто-то из ваших духов обитает на Марсе?
— На Марсе?! — воскликнул Дойл. — Нет, о таком я, пожалуй, не слышал. Правда, никто и не интересовался… — Он обернулся и поглядел на Холмса заблестевшими в азарте глазами. — Мы спросим сегодня же вечером! Вот оно, объяснение «каналов» профессора Скьяпарелли!
— Возможно, — отвечал Холмс. — Хотя я не представляю себе, зачем каналы… мертвецам.
Сгущались сумерки; мы катили по проселку. Сэр Артур включил фары; лучи пронзали мглу, отбрасывая жутковатые тени и выхватывая из темноты скрюченные ветви деревьев. В лицо дул ветерок — прохладный и приятный, несмотря на легкий запах бензина.
Мотор заглох, вместе с ним погасли и фары.
Сэр Артур произнес очередное экзотическое ругательство.
— Джентльмены, не окажет ли кто-нибудь из вас любезность покрутить ручку? — спросил он. — Хотя, конечно, едва ли от этого будет прок.
Холмс вскочил с пассажирского кресла — он помнил, что у меня плечо раздроблено афганской пулей, — и подошел к капоту автомобиля. Несколько раз провернул ручку — безуспешно. Тогда он без лишних слов отстегнул ремни, удерживавшие крышку капота, и откинул ее.
— Темно, мистер Холмс, — сказал сэр Артур. — Придется идти пешком.
— Может быть, и не придется, — возразил я. — У моего друга очень острое зрение.
Я тоже вышел из автомобиля на случай, если понадобится моя помощь. Сначала пожалел, что в автомобиле нет керосиновой лампы, но потом решил, что она едва ли пригодилась бы — ведь ее нужно держать подальше от мотора и бензобака.
— Ну как, Холмс, нашли поломку? — спросил я.
Его длинные пальцы ощупывали шлифованные детали двигателя.
— Поломку, Ватсон? — отозвался он. — Не вижу никакой поломки. А вот предприимчивость и хитрость — да.
Автомобиль качнулся, и я подумал, что сэр Артур выходит из него помочь с ремонтом.
— Какая хитрость? — удивился я. — Вы ведь не считаете…
Ястребиное лицо моего друга осветил яркий луч, и мне показалось, что заработал двигатель и фары загорелись. Затем я подумал, что, возможно, автомобиль Дойла сделан по последнему слову техники и фары питаются не от работающего двигателя, а от отдельной батареи. Но тогда почему они выключились одновременно с двигателем?
Наконец я понял, что ничто по-прежнему не работает, а свет на лицо Холмса падает из совершенно другого источника. Поднял голову и увидел над собой мигающие огни. Лес за дорогой был залит неземным сиянием. Я смотрел, как оно медленно опускается за верхушки деревьев.
— Сэр Артур! — закричал я.
Его фигура стремительно удалялась навстречу загадочным огням. Мы с Холмсом бросились за ним. Меня пробрала дрожь — не то от страха, не то от могильного холода.
Вдруг нас ослепила яркая вспышка и оглушил сильный грохот. От неожиданности я споткнулся и упал, крича: «Сэр Артур!» Мне почудилось, будто до меня доносятся его экзотические проклятия, на сей раз произнесенные голосом Шерлока Холмса.
Я пришел в себя; перед глазами мелькали переливающиеся черно-белые пятна. Когда зрение восстановилось, оказалось, что я гляжу в мглистое ночное небо. Среди созвездий во тьме мерцал багряный Марс. Я поежился от внезапного страха и со стоном сел.
Холмс мгновенно оказался рядом.