Конечно, Вовка не маялся бы, если б Вася сельповский не «застукал» его с чужим фонариком. Вовка бы сейчас ликовал, что Толик Неганов с ног сбился, ищет «жучок». Он бы сбегал даже хоть одним глазом взглянуть, как этот франт лазит на карачках по волейбольной площадке. Шуру бы Лешукову еще привести, пусть она посмотрела бы на своего ухажера, как он нюни развесил.
Но Вася сельповский в любую минуту мог подойти и сказать:
«Да чего вы вчерашний день ищете? У Вовки фонарик».
Вот позору-то! Вот уж отомстил, называется, Вовка студенту…
И выбросить фонарик теперь не выбросишь… Поздно! Вася сельповский скажет:
«Да вчера вечером «жучок» был у Вовки».
* * *
В полдень пришел Геннадий Иванович, квартирант.
— Ну, сегодня все с ума посходили. Фонарик ищут. Ребята вон с Большой-то Медведицы и то прибежали, а ты чего, Вовка, лежишь?
— Да ну! — скорчил Вовка гримасу. — Очень мне надо!
— Толик весь свой маршрут за вчерашний день вспомнил, обошли кругом — ничего нет. Не иначе, на волейбольной площадке выронил.
— Что с воза упало, то пропало, — сказал Вовка.
— Чего-чего?
— Я говорю, что с воза упало, то пропало… Нашел кто-нибудь.
— Ну, нашел бы, так или не отдал?.. Находка приметная.
Геннадий Иванович пристально посмотрел на Вовку.
— Во-о-овк, — сказал он, прищурившись, — а уж ты, случаем, не знаешь ли, кто фонарик нашел? Ты ведь в судьях сидел, вся игра на твоих глазах прошла…
Вовка покраснел и, чтобы Геннадий Иванович ничего не заметил, отвернулся к окну.
— Я за мячом следил, а не за негановским фонариком, — сказал он насупленно и, набравшись смелости, посмотрел Геннадию Ивановичу в лицо. — Очень мне надо за маменькиным сынком смотреть… Я к нему в прислуги не нанимался… Пусть сам за собой следит… Тоже мне фон-барон выискался… Шишка на ровном месте…
— Да ладно, ладно тебе, — успокоил его Геннадий Иванович. — Я ведь просто к слову спросил. Не видел, так и не видел. Чего обижаться…
«Просто к слову спросил… Как бы не так!» Вовка насмешливо скривил губы: просто к слову у Геннадия Ивановича ничего не бывает; что тревожит, о том и спрашивает. Вовка не чурка осиновая, моментально сообразил: был у Геннадия Ивановича разговор о нем с Негановым. Ну конечно же, был. Вон Геннадий Иванович как прищурился. Сразу видно, что по заданию Толика Вовку прощупывает.
Ох, не на таковского вы напали! Вовка и Геннадию Ивановичу ничего не скажет… Раз в союзе с Негановым — никаких откровений!
Ну до чего же Геннадий Иванович простоват: не может никак понять, что у Вовки за него же, бесхитростного, сердце болит. У Геннадия Ивановича из-под носу невесту норовят увести, а он ушами хлопает и помогает этому проклятому задавале фонарик искать. Да пусть бы помучился, попереживал, что «жучка» уже не найти. Эх, Вовка бы на месте своего квартиранта показал этому Толику, где раки зимуют!
— Понимаешь, в чем дело… — признался Геннадий Иванович. — У меня, конечно, насчет тебя никаких сомнений нет: судье по сторонам глазеть некогда, за мячом уследить бы. Но Толик очень просил: узнай, говорит, на всякий случай, может, Вовка видел, кто подобрал «жучок».
— Уж не на меня ли он думает? — встрепенулся Вовка и почувствовал, как у него пересохло во рту.
Геннадий Иванович замялся, и Вовка, переборов испуг, перешел в наступление:
— Пусть тогда с обыском приходит! — гордо заявил он. — Вот уж я ему в бесстыжие-то глаза наплюю, и не отмыться будет всю жизнь!
— Да ты, Вовка, не заводись, — примиряюще сказал Геннадий Иванович. — Он ведь не обвиняет тебя ни в чем, он только спрашивает.
— Знаю я, как он спрашивает, фон-барон, белоручка, хвастун несчастный!
— Ну, ну, поехал! — засмеялся Геннадий Иванович. — Тебе уж и сказать ничего нельзя. Недотрога какой.
— А чего он? — Вовка обиженно шмыгнул носом.
Геннадий Иванович ушел на работу, а у Вовки совсем испортилось настроение.
Ну-ка, надо же было ему разыграть перед Геннадием Ивановичем такую комедию, и вспомнить стыдно теперь. Откуда только и нахальство бралось? Вот уж позора не оберешься, если станет известно, что фонарик и в самом деле у Вовки.
И чем больше распалял он себя укорами, тем отчетливей понимал, что «жучок» надо возвращать не затягивая: это же настоящая пытка — владеть фонариком и делать вид, что и знать не знаешь, куда он запропастился.
А как возвращать? После разговора с Геннадием Ивановичем сделать это стало еще труднее. Вовка знал, что Геннадий Иванович при встрече с Негановым первым делом заявит: «Нет, Толик, ты на Вовку лучше и не греши: уж мне-то бы он признался… У нас с ним секретов нету».