Однако нужно чинить, чинить … Починю, починю. Главные трудности позади. Я герой и спаситель суверенной страны и ее друзей. Во имя благосостояния человечества обеспечил я идиотов топливом на год вперед. Правда, есть одна заминка – капитан сидит там у себя, связаный. Все записывающие устройства у него в каюте я вывел из строя в самом начале заварухи. Это было необходимо, иначе мы бы все погорели. Капитан до Земли не добирается. Мы держим его на тот случай, если он нам понадобится в качестве технического консультанта. Так мы решили, не сговариваясь. А потом пошли спать, и проспали двое суток, и проснулись в полной апатии. Мы и раньше были в полной апатии, но какие-то промежутки наличествовали, когда нужно было что-то делать, и воля к жизни нас будила. А потом снова проваливались в апатию.
Грейви пихнул отвертку в кожух на поясе, развернулся, ударился плечом о стену, чудом избежал таранного удара лбом в панель – удар этот повредил бы ее перманентно – и нырнул вниз, к люку.
***
Кларетт очень тщательно, как учили, натянула, приладила, пригладила, застегнула, засупонила, задраила белый скафандр. Проверила, как учили, мунштук, подачу кислорода, прожектор. Проверила трос на поясе. Все элементы экипировки отозвались безупречно. Кларетт присела у двери и стала ждать, когда остановится крутилка. Она совершенно забыла, что когда крутилка останавливается, начинается невесомость. Начавшаяся невесомость слегка ее шокировала. В паху разлилось тепло. Если так будет продолжаться, подумала Кларетт, из меня вся кровь вытечет. И я стану бледной как белые люди, а глаза станут прозрачные, и я буду всех пугать в темноте.
С первого раза люк открыть не получилось, и Кларетт, неловко зацепившись за створку и дернувшись, отплыла от люка метров на пять. Вспомнив инструкции поведения в невесомости, она снова приблизилась к люку, осторожно его отворила, и заползла в трубу. Проследовав до поворота, Кларетт повернула налево, потом вспомнила, что нужно поворачивать направо, развернулась, и вскоре уперлась руками и лбом в люк выходной камеры.
Сперва она нашла кольцо, за которое следует цеплять трос. Зацепила. Затем, точно следуя инструкциям, нажала нужную кнопку (оранжевую) и повернула рычаг (белый). И стала ждать. Насосы напряглись и высосали из камеры воздух. Скафандр среагировал увеличением давления. Затем прошло еще двадцать секунд – ровно двадцать – и выходная створка поехала влево. Кларетт перепугалась, хотя все было, вроде, правильно. Осторожно оттолкнувшись, она доплыла до выхода и, держась за край створки, выпросталась в открытое пространство.
Невероятное множество очень ярких звезд, очень красиво. Освещенная этими звездами поверхность нашей кастрюли. Вон пропульки, рядком, вон грань крутилки, а дальше – прицепом – груз. Темная поверхность.
Кларетт проследовала к корме, держась за скобы в корпусе. Затем повернула налево – там была дорожка из скобок, и первый ряд креплений тросов. И вот одиннадцатое крепление. Она еще раз убедилась, пересчитав крепления, показывая на каждое из них рукой.
Кларетт отстегнула от бедра кейс с магнитным дном и поставила на поверхность. Открыла. Вынула ключ, подключила с питанию. Простукала крепление.
Трос держался прочно, закрепленный в глубине обшивки. А вот напрявлялка, у самой поверхности, сильно пострадала. Четыре болта вырваны с корнем, клочья металла торчат в разные стороны. Кларетт вспомнила, что это очень опасно – рваный металл. Порежешь скафандр – умрешь. Но она не испугалась. Ей ведь не велели резать скафандр. Вот она и не будет его резать. И не умрет.
Работая кусачками, плоскогубцами, отверткой, и ключом с элетропитанием, Кларетт привела повержденное место направлялки в приемлемый вид. Затем вытащила из кейса электроклепалку, прицелилась, и поставила ее точно над центром направлялки. И нажала пуск. Почувствовав коленом вибрацию, Кларетт отвела рычаг клепалки в сторону и отодвинула аппарат. Получилось очень красиво, ровно. Удовлетворенно кивнув самой себе, Кларетт передвинулась к следующей направлялке – двенадцатый трос.