— А ты откуда, милая? — удивилась Надя.— Ну иди сюда, иди, не бойся.
— Тоже пополнение,— сказал Слава, сплюнул и двинулся к озеру.
2.
Этого ждали долго, ждали с нетерпением, и когда наконец стало вдруг известно, что девушки прилетят завтра, братву охватило волнение. Сначала один, потом другой, третий потихоньку, неприметно взялись за одежонку — кто штопал, кто чистил, а потом и поголовно все аврально принялись за свои туалеты. Дельфина ходила по вагончикам с довольной улыбкой, поощряла :
— Правильно, женишки, девчата аккуратных любят. А мусор это чей под нарами? Кто дежурный? Давайте, хлопчики,— наводить чистоту, так наводить. Венички, метелочки — быстро!..
Повытаскивали ребята бритвы; ножницы шли нарасхват. Многие роскошные бороды полетели в этот день на ветер. Тимка Грач, считавшийся мастером парикмахерского дела, осаждаем был кучно. Предпочтение он отдавал ребятам из десанта и, заметив Лешку, предложил с охотой:
— Давай, Новожил, и тебе наведу красоту.
Еще несколько дней назад Маныгин обронил: «Леша, ты что же не побреешься?» Лешка от удовольствия даже зарделся, но возразил грубовато: «Какое там бритье! Пушок».— «Не скажи. Борода настоящая». Это было приятно; побриться Лешка уже давно мечтал, да все не решался, и стыдно было попросить у кого-нибудь бритву, скажут: куда тебе!.. А тут вот Тимка сам предлагал.
— Ну, давай,— сказал Лешка небрежно.
Теплая намыленная кисточка бархатно огладила лицо; Лешка сильно скосил глаза вниз, наблюдая,как пышная пена вспучивается на щеках. Бритва, чуть шелестя, нежно прошлась по коже... Потом Тимка заклацал ножницами над головой. — На, любуйся.— Он протянул малюхонькое зеркальце.— Чаевые выдашь, когда первая дюжина девчат влюбится.
В пожелтевшем зеркальном прямоугольничке появилось перед Лешкой вполне знакомое худощавое лицо — светлые, чуть срыжа лохмы, вздернутый нос, тугой подтянутый подбородок. И — ни следа того худосочного, детского пушка. Хорошо, если б посильнее впали щеки, обозначились бы суровые складки у рта и, черт с ней, появилась бы щетина — не пушок, а ядреный мужской волос. Но и так было неплохо.
— Спасибо, Тим,— сердечно сказал Лешка.
А тому и отвечать было некогда: бритва уже ходила по физиономии очередного «клиента».
После ужина в «Северянку» была занаряжена специальная бригада — вытаскивать мусор, подметать полы, расставлять мебель. Там же трудились электрики и столяры, подчищая недоделки. Проработали до полуночи, а грязи все равно осталось изрядно...
Если бы Сима Кагальник не улетел накануне по хлопотным своим снабженческим делам, он мог бы с горестью констатировать, что производительность труда назавтра опустилась ниже всяких допустимых пределов. Все ждали вертолетов, разговоры крутились только вокруг этого, и разговоров было больше, чем работы.
Когда появился над тайгой длиннохвостый стрекочущий летательный аппарат, по троякам и без троп к вертодрому ринулись самые нетерпеливые. Десятка два ребят столпились у края посадочной площадки, из-за Карданова не смея подойти поближе к севшей машине. Но, едва возникли в дверном проеме и начали спускаться по трапу девчата, удержу уже не хватило — все бросились к прилетевшим, подхватили чемоданы, сумки, узлы и так уж и провожали девушек до самого поселочка. Прибывших прежде всего кормили обедом, и у вагончика-столовки все время околачивались парни — кто торчал на ступеньках входа, кто сидел в сторонке; курили, точили лясы, упражнялись в остроумии.
«Северянке» девушки обрадовались и тут же принялись наводить чистоту. Дельфина снабдила их ведрами и тряпками, началось мытье полов до блеска. Парни подтаскивали со склада матрацы, простыни, одеяла, а те, что были посмелей и попроворней, тоже взялись за ведра. Работа на стройке окончательно «накрылась», и начальство махнуло рукой: стихия!
Лешка, понятно, тоже был не прочь поглазеть на девчачье пополнение, но он выдерживал характер. Да и дела не пускали.
Вскоре, после того как прибыл первый вертолет, в «предбанник» зашел какой-то незнакомый мужчина лет тридцати, в рабочих сапогах, с плащом на руке и полевой, давнего военного образца сумкой через плечо.
— Привет,— сказал он.— Анатолий Васильевич у себя? — И, не дожидаясь ответа, толкнул дверь в кабинетик управляющего; двигался он вроде лениво, замедленно, а прошмыгнул — Лешка и моргнуть не успел.
Через пару минут Маныгин попросил принести из производственно-технического отдела месячные сводки и, когда Лешка зашел к нему с нужными папками, усадил его за столик в углу: