Он вспомнил все это, и то, что трудное вспоминалось легко и светло, было важно, хотя Лешка этого и не сознавал. Это было важно потому, что говорило о его повзрослении. Он не досадовал на трудности, он воспринимал их как нечто естественное и знал, что если встретятся еще, он их преодолеет. Трудности как запруды на реке, вначале приостанавливая течение, в конце концов множат его силу.
Лешке захотелось чокнуться с Петром Силычем и поделиться с мастером своими мыслями о деле, что повязало их в одну упряжку, о поисках воды. Эти мысли возникли в его чуть затуманившейся голове только сейчас, но Лешке хотелось поделиться ими немедленно. Он стал озираться, выискивая седую голову буровика, но нигде ее не было видно. «Неужели не пригласили? — с досадой подумал он.— Никого из нашей бригады, кроме меня». Однако за дальним концом стола заметил он Ваняту Пронина и уже хотел направиться к нему, как всё в зале смешалось: вышли на пляс Маныгин и Галина Гавриловна, все повскакали и окружили их плотным кольцом.
Галина Гавриловна да и кавалер ее были, пожалуй, для пляски тяжеловаты, но русская «барыня» способна позвать в круг хоть кого. Анатолий Васильевич, как завсегдашний танцор, начал с ленивых, будто с неохотой, движений, цеплял ногу за ногу, а лицо было недвижно, глаза полузакрыты. Его дама плыла вокруг, делая мелкие, частые шажки, платочек в откинутой руке еще вяло свисал, но она уже поводила и чуть подергивала могучим плечом, словно рвалось из нее и вот-вот должно было вырваться что-то дерзкое и пламенное.
Вдруг, разомкнув кольцо, в круг вошел, ведя за собой Лену, старенький бухгалтер, и все закричали: «Давай, Родион Гаврилыч!» Сухонький и быстрый, он вроде бы и не очень в лад, но очень ловко отбил чечеточку, а Лена, взмахивая цветастой косынкой, птахой запорхала вокруг. Ухнул и пошел вприсядку Антоха Пьянков, поплыла возле него Деля, и разом в кругу оказалось еще несколько человек, неудержимо рванувшихся в пляс.
Оборвалась музыка, а у Лешки ноги ходили ходуном, хотя он в круг и не ступал. Разгоряченные гости не хотели возвращаться к столу. Тут оркестр заиграл вальс, мелодия его нежным дуновением прошлась по залу, и Лешка увидел рядом вскинутые на него глаза Паты: они хотели, они просили, они умоляли станцевать. «Тур вальса»,— усмехнулся Лешка про себя книжному, и с губ его чуть не сорвался грубый отказ, но в тот же миг — и вовремя — уколола мысль о собственном свинстве. В конце концов, Леша, не заединщица ли и Ната? Почему, празднуя этот день с друзьями, должен ты отказать в празднике ей? Лешка легонько, даже почти галантно наклонил голову и протянул Наташе руку. Вся засветившись, она подала ему свою... и тут разом их выбросило из праздника — у входной двери раздался звон разбитого стекла и, как выстрел, всполошный крик: «Пожар!»
Зловещие клубы дыма вырывались из кубической коробки механической мастерской. По штабелям досок, подступая к складу стройдеталей, хищно металось изжелта-белое жаркое пламя. Уже горел подлесок, огонь прыгал на деревья, пластался в сторону домов.
— Иван, бульдозеры сюда! — зычно закричал Малыгин.— Бригада Малых, на склад, забрать все лопаты! Преображенский, бери людей окапывать гараж! Гулявый — взрывчатку рви, отсекай огонь по оврагу! Бурзалов, заходи с людьми от базы горючего! Помните: рванет ее — нам хана! Давай ребята!..
В парадном праздничном костюме, большой и красивый, он представился Лешке спокойным и сильным.
К стоведерному баку с водой не подпускали горящие штабеля досок. Рванувшись из цепких рук своей Зиночки, Тимка Грач проворно бросился к бульдозеру' Взревел мотор, машина двинулась на огонь. А огонь на нее. Язык пламени метнулся к кабине — длинный и ядовитый, как у сказочного дракона. Тимка унырнул вниз, что-то сделал там — бульдозер замер, тяжелый, яростный нож завис беспомощно.
С хриплой руганью прыгнул к Тимке Антоха Пьянков, швырнул его из кабины и, втягивая голову в плечи, ухватился за рычаги. Нож врезался в штабель, пыхнули яркие брызги, бульдозер исчез в них.
— Антоша! — дико вскрикнула Деля, но тот, наверное, и не слышал ее — круто разворачивая машину, он яростно разваливал штабель и разгребал доски, попутно сминая горящие кусты подлеска.